Гербарий. Татьяна Васильницкая

      Когда песня закончилась и аплодисменты смолкли, Гарик крикнул «Перекур!» Народ потянулся на балкон. Каково же было изумление Лизы, когда в их числе она увидела того самого парня из училища, по фамилии Шишкопар! Должно быть, он пришёл позже и сидел в тёмном углу. Лиза устремилась за ним.

      – Надо же! И тут люди из Рериха! – сказал Шишкопар, очаровательно картавя.

      «Божечки, моё сердечко!» – пронеслось в голове у Лизы, а вслух она ответила:

      – Да! Мы – как иллюминаты, везде!

      После чашки «супчика» она сделалась совершенно пьяной.

      – Господин Шишкопар, – обратилась Лиза к похитителю своего сердечка, – позвольте поинтересоваться, каково ваше происхождение?

      – Попробуйте угадать! – ответил он и хитро улыбнулся.

      – Вы из алеутов?

      – Нет.

      – Кумыков?

      – Отнюдь.

      – Караимов?

      – Опять мимо.

      Студентка с неприкрытым интересом разглядывала своего собеседника. У него действительно была крайне загадочная внешность: бледная кожа, светло-русые волосы до плеч и тёмно-карие, почти чёрные, глаза. А ещё от него чертовски приятно пахло апельсинами, и Лиза неосознанно придвинулась ближе.

      – Сдаюсь!

      – Я из донских казахов.

      – Надо же! А как ваше имя?

      – Иннокентий.

      – Странное имя для казаха. Тем более для донского.

      – А вашим происхождением, Елизавета, можно поинтересоваться? Откуда такая фамилия – Фельдман? Ви таки евгейка?

      – А таки шо? – Лиза попыталась в ответ изобразить еврейский акцент, но в тот же миг спохватилась, – откуда ты знаешь, как меня зовут?

      – Да так, – Иннокентий подмигнул ей, – наслышан.

      Все, кроме них, уже ушли с балкона обратно в комнату.

      – Моя прабабушка была немкой. Меня назвали в её честь.

      – Здесь должна быть шутка про фашистов!

      – Все фашисты – фетишисты!

      Молодой человек рассмеялся.

      – Почему?

      – Потому! Ты их форму видел?

      Обмен шутками плавно перетёк к предложению не оставаться на второе отделение, а пойти прогуляться, а предложение прогуляться – в прекрасную идею заехать домой к Лизе. В автобусе она так сладко задремала на плече у Иннокентия, что чуть не пропустила нужную остановку.

      – Пойдём через тот двор, – сказала Лиза, когда они всё-таки вышли в правильном месте, – я наберу одуванчиков.

      Пьяные, хохочущие над очередной шуткой про фашистов, с пышным букетом жёлтых цветов, они ввалились в коммунальную квартиру на первом этаже. Лиза робким жестом пригласила