Лето сумрачных бабочек. Энн-Мари Конуэй
вокруг себя и открыл мешок. «Узрите моё новое творение! – воскликнул он. – Ангелов природы!» И из мешка вылетели сотни великолепных бабочек, одна красочнее другой.
– Какая потрясающая история! – выдохнула я, поворачиваясь лицом к ней. – Ты веришь в неё?
– Конечно! Как ты вообще можешь спрашивать? В этой легенде на самом деле говорится больше, но я расскажу тебе в следующий раз.
Остаток утра мы провели, бродя по лугам в поисках голубянки-аргуса. Мы гонялись за каждой голубой бабочкой, которую замечали, продираясь через высокую сухую траву и смещаясь из одной части Сада в другую. Роза-Мэй болтала без умолку, сообщая мне названия всех бабочек, которых мы видели. Она показала мне боярышницу и шафрановую желтушку, толстоголовку-тире и углокрыльницу С-белое. О каждой из них она рассказывала мне маленькую историю: их любимые цветы или как они получили свои названия, – чтобы мне было проще запомнить. Должно быть, мы увидели бабочку каждого вида, встречающегося в Саду, кроме голубянки-аргуса.
Позже в тот день Роза-Мэй повела меня по узкой тропке, бегущей между рядами густого перепутанного кустарника. Тропа была настолько узкой, а кусты настолько разрослись, что пробраться было практически невозможно.
– Закрой глаза на секунду, Бекки, – велела Роза-Мэй, когда мы прошли совсем немного. – Теперь не открывай их и не подглядывай.
Я ухватилась за её руку, проковыляв ещё несколько шагов, прежде чем она остановилась.
– Вот, теперь можешь их открыть, но чтоб ни звука!
Я стояла, моргая от солнца, бьющего мне прямо в глаза. Тайная тропа привела нас на пыльную поляну с большим камнем посередине.
– Вот сюда я и хотела тебя привести, – прошептала Роза-Мэй, – когда сказала вчера, что хочу показать тебе кое-что особенное. Вот это оно.
Я сделала шаг по направлению к камню. Это было самое прекрасное, что я когда-либо видела в жизни. Вся поверхность камня была покрыта разноцветным бархатистым ковром бабочек. Было совершенно невозможно увидеть под ними сам камень. Неожиданно я почувствовала странное замешательство, как будто тропа привела нас в другое время; другое, но знакомое. Откуда-то из глубины моей памяти всплыло название.
– Это Скала Бабочек, – выдохнула я.
– Что?
– Так он называется: Скала Бабочек.
Я повернулась к Розе-Мэй. Она смотрела на меня во все глаза, лицо её было бледным.
– Откуда ты это знаешь? – спросила она. – Кто тебе сказал? Мой папа так назвал его для меня. Это его любимая часть Сада, но никто не знает, что она здесь есть. Никто.
Я покачала головой и пожала плечами:
– Должно быть, я услышала, как кто-нибудь говорил об этом. Джоан в магазине или кто-нибудь в Саду. Честно говоря, я не знаю точно, это название просто само пришло мне в голову.
Однако с этим было связано что-то ещё, какой-то осколок далёкого прошлого. Роза-Мэй по-прежнему пристально смотрела на меня.
– Может быть, ты сама упоминала об этом? – продолжила я, пытаясь уверить её и себя в