Целуй меня в Риме. Юлия Набокова
как нашу хрущевку снесли и мы с родителями переехали в новую высотку. Здесь по старинке развешивают белье за окном – на втором этаже полощутся на ветру чьи-то безразмерные белые труселя-парашюты, на соседнем открытом окне сидит рыжая кошка. А в грядке с цветами у соседнего подъезда копошится женщина лет шестидесяти с лейкой и с любопытством поглядывает в нашу сторону.
– Сейчас придет, – сообщает мне Брошкина, закончив разговор со слесарем, и подвигается на скамье к своей подружке. – Вы присаживайтесь пока, в ногах правды нет.
Я сажусь поближе к ним, а Роберто остается стоять, орлиным взглядом высматривая слесаря.
– Ну до чего хорошенький, – мечтательно вздыхает Барыня.
– Умереть не встать! – поддакивает Брошкина. – Как же его в наши края-то занесло?
Приходится утолить их любопытство и рассказать, что Роберто работает коммерческим директором в русско-итальянской компании, которая занимается производством мебели.
– А мы-то гадали, кто таков да откуда! – замечает Барыня. – Сам-то он ничего рассказать не может, как немой.
– Приличный такой мужчина, тихий, спокойный, – одобрительно кивает Брошкина.
Это он-то тихий и спокойный? Я мысленно хмыкаю, а Барыня подхватывает:
– До него тут студент жил, все компании водил, вечеринки устраивал. Шумел!
– И девчонки каждый день к нему разные шастали, – поддакивает Брошкина. – То одна, то другая!
– Но твой совсем не такой, – горячо говорит Барыня.
– Он не мой! – возражаю я.
– Ни разу его с женщиной не видели, – докладывает мне Брошкина, пропустив мои слова мимо ушей.
– А с мужчиной? – хмыкаю я, лишь бы прервать их болтовню.
Старушки разом умолкают, как пораженные молнией. Переводят ошарашенные взгляды на Роберто, который недоуменно вздергивает бровь. А затем хором взрываются:
– Да что ты! Он не такой! Не из этих!
– У нас во втором подъезде живет один, – понизив голос и наклонившись ко мне, сообщает Брошкина. – В розовом костюме ходит, бесстыдник!
– И в парике, – с негодованием добавляет Барыня. – Женском!
– Но твой-то – настоящий мужик! Даже не сомневайся! – убеждает Брошкина.
– Вон как влюбленно на тебя смотрит. Орел! – заявляет Барыня.
Я перевожу взгляд на босса и вижу, как он сурово хмурит брови. Ему явно не нравится, что мы обсуждаем его, а он ничего не понимает. Влюбленным его взгляд точно не назовешь – скорее, испепеляющим!
– А вот и слесарь! – Брошкина машет рукой подходящему к подъезду мужчине в форменной спецовке, и я с облегчением поднимаюсь со скамейки.
Попытки бабушек сосватать мне Роберто порядком утомили. Мало мне мамы дома! Скорей бы уже достать его ключи и вернуться к себе поспать.
– Спасибо за помощь, – благодарю я старушек.
– Не забудь на свадьбу позвать, – заговорщически шепчет мне Барыня.
– Я