Путешественница. Диана Гэблдон
в них сведения о Джейми? Руки, державшие холодный стакан, неожиданно вспотели. Впрочем, я попыталась прогнать неуместные мысли. Не заглядывай так далеко вперед, предостерегла я себя. Посмотрим, что мы найдем, а потом разберемся.
Роджер изучал книжные корешки в надежде выбрать новый путь изысканий. Преподобный Уэйкфилд, приемный отец Роджера, помимо служения, оказался еще и историком-любителем, краеведом-энтузиастом и ужасным барахольщиком – шкафы были забиты старинными и современными книгами, редкими томами и массовыми брошюрами, журнальными подшивками и папками с вырезками из газет и прочим подобным хламом.
После некоторой паузы Роджер оперся на ближайшую к нему стопку. В ней были книги авторства Фрэнка – большой успех, если судить по отрывкам из рецензий на пыльных суперобложках.
– Вы это читали? – поинтересовался он, показав мне книгу под названием «Якобиты».
– Нет, – ответила я, отпила лимонада и поперхнулась. – Не могла.
После возвращения я категорически отказалась хоть как-то соприкасаться с текстами по истории Шотландии, хотя специализацией Фрэнка был в том числе восемнадцатый век. Я, вынужденная жить со знанием, что Джейми умер, стремилась обходить все, что могло мне о нем напомнить. Впрочем, из этого все равно ничего не вышло – попробуй-ка выкини его из головы, если перед глазами с утра до вечера своим существованием напоминает о нем Брианна. В любом случае, я не могла себя заставить читать что-либо, связанное с этим пустозвоном Красавчиком принцем Чарли[1] или его несчастными соратниками.
– Понятно. Я лишь предположил, что здесь можно найти что-то полезное.
Роджер покраснел и замолчал.
– А… э-э… ваш муж – я имею в виду Фрэнка, – поспешно добавил он. – Вы рассказывали ему… э-э… о…
Но окончательно смутился и не договорил.
– Конечно, рассказывала! – холодно парировала я. – Как вы это себе представляете? Я появляюсь на пороге его кабинета после трехлетнего отсутствия и спрашиваю: «Здравствуй, милый, что бы ты хотел сегодня на ужин?»
– Нет, конечно, нет, – пробормотал Роджер, отвернулся и впился взглядом в книги на полке, покраснев от смущения до кончиков ушей.
– Простите меня, – вздохнула я. – Вы задали правильный вопрос, просто рана еще не вполне зажила.
Правильнее говорить «совершенно не зажила». Острота полученной боли меня испугала и удивила. Отставив стакан, я решила, что для продолжения беседы мне понадобится что-то покрепче лимонада.
– Да, я все рассказала. О камнях, о Джейми. Обо всем.
Какое-то время Роджер молча изучал портрет Фрэнка на задней стороне обложки – с фотографии потомкам улыбался смуглый, красивый и худой автор.
– А он вам поверил? – тихо спросил Роджер.
Лимонад налип на губы, и перед ответом понадобилось их облизать.
– Нет, – сказала я. – Сначала нет. Он решил, что я сошла с ума, даже отправил
То есть Карлом Эдуардом Стюартом (1720–1788), известном как Красавчик принц Чарли и Молодой Претендент, якобитском претенденте на английский и шотландский престолы как Карл III в 1766–1788 гг. Со временем принц Чарли стал героем шотландского фольклора.