Который кот подряд. Евгения Малинкина
от овсяного печенья в верхней части полотна расходились полосы бурого цвета, кое-где натыкаясь на жёлтые точки. Картина называлась «Колхозница». Полотно, расчерченное сине-красными полосами, именовалось «Эмиграция». Зелёный луг и пасущиеся на нём унылые существа, отдалённо напоминающие коров, носили название «Голос Америки». Корова, стоящая ближе всех, не отводила от Даши грустного треугольного взгляда. Все полотна были написаны одним и тем же художником. «Плотников» – разобрала девушка завитки букв.
Даша обошла стол и принялась изучать картины на противоположной стене. Но никак не могла сосредоточиться, спиной чувствуя взгляд унылой коровы.
В гостиной появилась Света, за ней бежал Муму.
– Это Родик занимается, хочет галерею открыть. Тебе нравится?
Даша неуверенно кивнула.
– А вот я в этом ничего не понимаю. Муж нашёл жутко талантливого и загадочного художника.
– Почему загадочного?
– Прячет он его, вот почему. Тем, кто платит, обязательно историю подавай, лучше трагическую, но можно и загадочную. Вот Родик художника и превратил в затворника, держит в секрете, где тот обитает.
– Неужели кто-то покупает такие картины? – вырвалось у Даши.
– А то! Художником заинтересовались после того, как Родик отвёз к нему нескольких иностранных журналистов с завязанными глазами, по полям, по лугам. Жуть! Рассказал, что Плотников якобы политический, его избили, он потерял память, скитался по свету, ночевал где придётся, пока не встретился со своим спасителем, Родиком то есть. На самом деле при первой встрече Родик чуть сам его не поколотил. Этот живописец мочился на колесо нашего джипа. Слава богу, бомж вовремя вспомнил, что он художник, и предложил Родику нарисовать портрет как бы в качестве извинения. Муж согласился. Бомж тут же на пыльном капоте что-то там пальцем изобразил. Родик посмотрел – и впрямь талант. Поселил художника подальше от цивилизации, где-то в лесу. Даже я не знаю где. Уже продал пару его картин за огромные деньги. Жаль, медленно рисует, полгода этих коров рисовал, теперь вот галерею откроем, будет куда покупателей приглашать.
– Как же этот Плотников вспомнил, что он художник, если у него потеря памяти?
– Свирепого Родика увидел и вспомнил. Шучу. Я же говорю – это легенда, что он память потерял. А на самом деле пропил всё и бомжевал. Только ты не говори никому. Это секрет.
Над головой что-то зажужжало. Муму сорвался с места и с бешеным лаем бросился вверх по деревянной лестнице.
– Ах ты, боже мой, глупая собака, куда ты? Попадёт сейчас нам! – воскликнула Света.
Жужжание наверху прекратилось. И через некоторое время показался сам хозяин, лестница загудела под его ногами. Высокий, рыхлый, он был одет в бархатный спортивный костюм: по всей видимости, это была единственная вещь, связывающая его со спортом. Блестящая лысина отбрасывала блики на потолок, в холёных белых руках он держал собаку. Комнату окутал душный запах мужского одеколона. Его вид никак не вязался с образом