Поле мечей. Боги войны. Конн Иггульден
появившийся Домиций без лишних церемоний вклинился между матерью и сыном, чтобы его непременно представили.
– Ах да, вот и Домиций. А с Октавианом ты знакома? Он родственник Юлия.
Лукаво усмехнувшись ошарашенному виду Домиция, Брут жестом подозвал Октавиана.
Октавиан смутился и попытался изобразить приветствие, которое закончилось еще большей неловкостью. Брут рассмеялся. Он прекрасно знал, какое впечатление производит на мужчин мать, а потому вовсе не удивлялся поведению товарищей. Однако вокруг быстро собирались зрители – всем хотелось поближе рассмотреть гостью.
Сервилия помахала рукой, после скучного месяца на корабле явно наслаждаясь повышенным вниманием такого количества мужчин. Все эти молодые люди выглядели такими энергичными, живыми… Их еще не коснулись ни страх перед старостью, ни ужас смерти. Они стояли вокруг, словно толпа невинных богов, ободряя своей уверенностью в будущем и саму Сервилию.
– Ты уже видела Юлия, мама? Он… – Во дворе внезапно повисла тишина, и Брут осекся.
В воротах показались три молодые женщины, и толпа расступилась, давая им дорогу. Каждая из трех была по-своему прекрасной. Самая молодая, изящная блондинка, густо покраснев, подошла к Сервилии. Следом за ней шли две другие, от красоты которых у мужчин едва слезы не навернулись на глаза.
Кто-то присвистнул, и чары рассеялись. Толпа снова ожила и пришла в движение.
Сервилия, вздернув бровь, взглянула на подошедшую Ангелину. Малышка точно знает, что делает. Таких, как она, мужчины стараются защитить, и за это право готовы перегрызть друг другу глотки. Стоило девушке появиться в питейном заведении, как там тотчас возникала потасовка. В одном из таких заведений Сервилия и обнаружила ее: блондиночка разносила вино и даром расточала то, за что мужчины готовы хорошо платить. Уговаривать долго не пришлось, названной цены было вполне достаточно. Две пятых заработка девушки Сервилия оставляла себе, и все-таки красавица очень скоро разбогатела. Если так пойдет, через пару лет она захочет открыть собственное заведение и тогда непременно явится к хозяйке за ссудой.
– Мы волновались за тебя, госпожа, – жизнерадостно солгала малышка.
Брут взглянул на нее с нескрываемым интересом, и девушка, ничуть не смутившись, ответила столь же дерзким взглядом. Под этим взглядом трудно было подтвердить или опровергнуть возникшее подозрение. Сам он пытался убедить себя, что давно смирился с профессией матери, однако мысль о том, что правда откроется товарищам, тревожила, а это означало, что он вовсе не так уверен в себе, как хотелось бы.
– Ты нас разве не познакомишь, мама? – поинтересовался он.
Ангелина удивленно вытаращила глаза:
– Так это и есть твой сын? Да, он точно такой, каким ты его описывала. Как чудесно!
На самом деле Сервилия ни разу не говорила с малышкой о Бруте. Но сейчас проявились оба основных качества Ангелины: с одной стороны, наивность до простоты, а с другой