«Сталинизм»: правда о Сталине и миф о Кобе. Алексей Самсонов
они ознакомлены с правилами пребывания под гласным надзором полиции. 27 февраля 1909 года такую расписку дал и “Джугашвили”. Однако под ней стоит не подпись настоящего Джугашвили. “Это настолько очевидно, что в своё время, когда проводилось изъятие из архивов сталинских автографов, данный документ был оставлен без внимания”.
“Джугашвили” бежит из Сольвычегодска, но его ловят и возвращают назад. И вдруг… полицейский исправник В. Цивилёв направляет запрос в Тифлис с просьбой предоставить сведения о личности и семейном положении арестанта. Обычно такие запросы местные полицейские направляли в том случае, если возникали сомнения, что ссыльный является тем, за кого себя выдаёт. Ответ на запрос неизвестен [20].
27 июня 1911 года истёк срок ссылки и 6 июля Джугашвили (или “Джугашвили”?) был отправлен из Сольвычегодска в Вологду. Коба уехал в Санкт-Петербург, где 9 сентября 1911 года на квартире С. Я. Аллилуева он был арестован. 5 декабря министром внутренних дел Макаровым было утверждено решение Особого совещания при МВД, которое гласило: “Подчинить Джугашвили гласному надзору полиции в избранном им месте жительства, кроме столиц и столичных губерний, на три года, считая с 5 декабря 1911 г.”.
Что должны были делать полицейские? Правильно: посадить Кобу в спецвагон и под охраной довести до Вологды. А вместо этого ему выдают проходное свидетельство “на свободный проезд из г. С.‐ Петербурга в гор. Вологду”. То есть опасный преступник с 10‐летним революционным стажем должен был добровольно приехать в место ссылки! Что это, как не создание условий для нового побега?!
Тут же возникает мысль о возможном сотрудничестве Сталина (не Кобы) с полицией. О том, что он не мог не сотрудничать с полицией, говорят следующие факты.
Во-первых, сам факт уничтожения бóльшей части документов, и упрятывание оставшихся документов в спецхран.
Далее. В феврале 1902 года Тифлисское ГЖУ начало расследовать дело “О Тифлисском кружке РСДРП и образованном им Центральном комитете”. Кобу (не Сталина!) ссылают, но он бежит. Только вот куда? Следы Кобы теряются.
И в это же время (1904 г.) в Тифлисе появляется Сталин. Но почти сразу он уезжает в Батум. А. Островский приводит воспоминания старых партийцев.
Наталья Сихарулидзе: “На второй день (После приезда в Батум. – А.С.) Сосо дал знать комитету о своём приезде и желании продолжать работу”; по свидетельству И. Цивцивадзе, комитет, возглавляемый И. Рамишвили, не только отклонил сделанное ему предложение, но и постановил не допускать И. В. Джугашвили к партийной работе. Более того, “меня же, – вспоминает Н. Сирахулидзе, – Рамишвили вызвал в комитет и начал кричать: “У тебя остановился Джугашвили? Ты должна прогнать его из дома, в противном случае исключим тебя из наших рядов”. Она рассказала об этом разговоре Сталину – и тот съехал и жил некоторое время у рабочего В. Джибути. Тот вспоминал: “Рамишвили три раза приходил ко мне и требовал, чтобы я не укрывал тов. Сосо”.
Такое отношение Рамишвили к Сосо было вызвано тем, что распространились слухи о его провокаторстве.