Криница слов. Елена Асеева
этой жизни?…
Да, ничего…
Общаковские лица воспитателей, учителей, столовскую еду… Затем такие же бесформенные общаковские лица начальников и сотрудников… и все ту же столовско-кофейную пищу…
Разве то жизнь, продолжил я свои думы… что я помню из своего детства, из своей молодости…? Бесконечные уроки, учебники, тетрадки, контрольные, экзамены… шагание на плацу в армии… и крики тупого моего начальника, которому проще одеть на голову воображаемое ведро, чем что-либо доказать… А что еще в моей памяти закрепилось?… Ну, появление на свет Сашки… его первое слово– хотя, честно сказать, я это не помню… Хорошо помню лишь, какой он, взволнованный, выходил из квартиры с большим букетом цветов в том году, тогда, когда я вел его в первый класс.
Неужели это все? Выходит и вспомнить то мне нечего…
Да, конечно нечего, сам себе заметил я, все еще лежа в кровати и стараясь непременно заснуть. Ведь самые чудесные, пришел я к выводу, порывшись в своей памяти, это те мгновения общения с сыном, каковые бывают у нас несколько раз в году на море, когда мы можем принадлежать друг другу.
Конечно, от этих муторных дум и от понимания того, что жизнь наша какая-то неправильная, неверная, и смысл, похоже в ней утерян, как таковой, а все мы словно маленькие гайки и винтики в громадном механизме, где если ты даже сломаешься, то без проблем будешь заменен на новый винтик и гайку… я так и не заснул.
Вскоре зазвонил будильник, и, несмотря на протесты моей души, что жизнь мы живем не правильно и глупо, я подданный, привязанный, да еще и похоже повязанный этой страной, тяжело стеная и проклиная свою долю, поднялся с кровати, умылся и пошел на работу.
Весь день я был сам не свой, так как мне очень хотелось опять увидеть ту реку, и, нырнув в ту воду, насладиться её чистотой, теплотой, ее прозрачностью и вкусом. А потому я был весьма рассеян и меня не раз за день отругал мой начальник, предупредив, что лишит меня премии за месяц.
Но я почему-то, впервые за то время, что устроился и работал на данном предприятии, не испугался такого страшного, по сути, наказания, потому как мысли мои были заняты иным.
Вечером, когда я вернулся с работы домой, я хотел поговорить с женой о том, как купался в той реке, впрочем, она слушать не стала. Оля торопилась побыстрее нас накормить и посмотреть очередную серию какого-то бесконечного сериала. И тогда я пошел к сыну. Ну не то, чтобы рассказать о сне, но хотя бы поговорить. Однако Сашка включил компьютер и стал играть в какую-то очередную стрелялку.
И тогда, я понял, мы живем не правильно, и вообще не понятно, зачем живем?
Ведь если тебя даже не кому выслушать, разве ты живешь?…
Я посмотрел на своего сына, потеребил его по русым волосам и пошел укладываться спать.
Да только в эту ночь, мне не приснилась река…
Мне приснился вишневый сад…
Ох! ну до чего же там было прекрасно!
В этом саду росли лишь вишневые деревья, они были невысокими, с раскидистыми кронами. И если некие