Спецназ апокалипсиса. Последние патриоты. Евгений Фетисов
об землю вся сцепка разорвалась и вагоны, без конца подпрыгивая и переворачиваясь вокруг своей оси, покатились по дороге прямо навстречу напарникам.
– Я не убиваемый! – выкрикнул Слава, вероятнее всего сообщая этот факт вагонам, и даже не сдвинулся с места.
– Ты точно сумасшедший, – пробормотал Антон, привстав и стряхнув с головы осколки витрины.
Неожиданно Леший замер и внимательно вгляделся на приближающиеся вагоны. Что-то черное, слегка напоминающее человеческий силуэт, с невероятной скоростью и ловкостью перепрыгивало с одного вагона на другой, стремительно приближаясь к Карбону.
* * *
Короткий разбег. Прыжок. Оконное стекло продавилось под ногами, покрывшись паутинкой трещин. Вагон вновь стал переворачиваться, грозя придавить человека собой. Вепрь мгновенно оттолкнулся и перепрыгнул на крышу следующего вагона. До Славы оставалось меньше пятидесяти метров.
Пассажирский вагон, уткнувшись торцевой частью в асфальт, по инерции начал подниматься вертикально, словно башня. Ни секунды не колеблясь, Янук с бешеной скоростью пробежал по крыше вниз, скользя подошвами ботинок по металлической поверхности. Корпус вагона тем временем с противным скрежетом сминающегося железа угрожающе завис над Карбоном, медленно наклоняясь в его сторону. Оттолкнувшись в последний раз, Вепрь прыгнул на парня, сбивая того с ног, и вместе с ним кубарем откатился в сторону. Несколько тонн металла с грохотом рухнуло вниз, вминаясь в асфальт всего в полуметре от них.
– Какого черта?! – Слава стал подниматься на ноги, недовольно косясь на Янука.
Тот, продолжая лежать на земле, резко схватил парня за ворот кожаной куртки и с силой уткнул лицом в асфальт. Над их головами с характерным свистом пролетел стальной колесный диск железнодорожного вагона и с легкостью перерубил ствол дерева, растущего на обочине дороги.
– Когда в следующий раз захочешь отправиться на тот свет – позови меня. Вместе веселее, – процедил сквозь зубы Вепрь, поднимаясь на ноги.
Карбон встал и, ничего не ответив, принялся обиженно отряхивать одежду от грязи.
– А вот и начальник, – шутя, сказал подошедший к ним Леший.
И действительно, навстречу компании шел Харон, неся в руках какой-то непонятный обуглившийся предмет. Прохоров и сам мало чем отличался от своей ноши: с ног до головы он был то ли в копоти, то ли в мазуте. Да и в довершении всего его левая рука была наспех перевязана какой-то тряпкой, насквозь пропитанной кровью.
– Неважно выглядишь, – бросил Вепрь.
– На себя погляди, – буркнул в ответ Харон, заметив, что вся одежда на Януке была изорвана и висела лоскутами, словно…
– А что это у тебя там? – заинтересовался Слава вещицей, принесенной командиром, прервав зарождавшуюся у того мысль.
Майор швырнул на асфальт некогда блестящий, а теперь покрытый копотью, передний бампер от автомобиля:
– Это моя машина, – с пугающей