Старичок с Большой Пушкарской. Александр Житинский
необратимые изменения, происходящие в моем организме. За неделю я постарел на несколько десятков лет.
Все это Альшоль выговорил участковому тихо и смиренно, будто давно свыкся с мыслью о близкой смерти и ему неприятно причинять хлопоты окружающим.
Мулдугалиев побагровел. А что, если этот седобородый старик и впрямь загнется здесь, на его участке? Разборок не оберешься!
– Следуйте за мной, – приказал он, выпрямляясь.
– Куда? – удивился Альшоль.
– В отделение. Там разберемся.
– Эй, лейтенант, чего к старику привязался? Он что – мешает тебе? – раздался голос из толпы.
Участковый оглянулся. Спрашивал парень лет двадцати с квадратными бицепсами. Рядом с ним стояли двое таких же. Наверное, культуристы из клуба «Атлант», не иначе.
– Нарушение… – сбавил голос Мулдугалиев.
– В чем нарушение? Сидит себе на солнышке, монетки меняет…
– Да он же сумасшедший… – еще более понизив голос, отвечал участковый. – Вот скажи, дед, какой у тебя возраст? – снова повернулся он к Альшолю.
– Семьсот пятьдесят один год, – ответил Альшоль.
– Ну, видите! – обрадовался Мулдугалиев.
– Ничего не значит. Мафусаилу еще больше было, – сказала из толпы девушка.
– Кому? – насторожился участковый.
– Это из Библии. Вы не знаете.
– А он тоже из Библии?! – закричал Мулдугалиев.
– Ладно, лейтенант. Если старику нужна помощь, врача пришли. А в отделение таскать нечего, – спокойно, с расстановкой произнес парень с бицепсами.
Его друзья согласно кивнули.
Мулдугалиев струсил. Эти старика не отдадут.
Он изобразил на лице фальшивую улыбочку.
– Я же как лучше хотел… Пожалуйста, пусть сидит. Мне не жалко… А в собес обратиться надо, гражданин Альшоль, – напутствовал он старика и вразвалку, стараясь сохранять достоинство, двинулся по улице дальше.
Парень с бицепсами положил перед Альшолем листок бумажки.
– Вот мой телефон, дед. Если что – звони. Я здесь рядом живу…
– Спасибо, – сказал Альшоль. – Только вы напрасно беспокоитесь, потому что мне скоро умирать.
– Ну, с этим делом можно не торопиться, – сказал парень.
А лейтенант милиции, обдумывая планы мести, дошел по Пушкарской до скверика на углу улицы Ленина. И вправду, на детской площадке с деревянными домиками и горками стоял обрубок бревна в два обхвата со следами свежей резьбы. Судя по всему, неизвестные злоумышленники пытались вырезать человеческое лицо, но не успели. Из бревна торчал нос, а глаз смотрел на участкового инспектора с выражением неземной кротости.
«Надо дать команду дворникам, чтобы убрали», – отметил про себя Мулдугалиев и вернулся в свой кабинет. Там он сел за стол, вынул из ящика толстую тетрадь и занес в нее сведения о старичке с Большой Пушкарской.
Сведения выглядели так:
«Фамилия, имя, отчество – Альшоль.
Год рождения – 1239 (по его же словам).
Место рождения – Фассия.
Национальность – не установлена.
Род занятий – без определенного