Люди Игу. Олег Панкевич
покупки. Вся радость становится мгновенной, внешней, лишь на мгновение озаряя потухший взгляд, разглаживая морщины, заставляя улыбаться. Но все это лишь снаружи. Внутри все та же сосущая пустота. С возрастом все рассыпалось куда-то, растерялось. Как бусинки осыпаются с порванной нити, со звоном, разбегаясь в разные стороны, так и Софа теряла понемножку, что – то важное внутри, ценное. Вот Ирка позвонила и стало легче. Кстати, а почему Ирка – подумала Софа. Не Ирина, не Ира. Потом вспомнила, что Олег, Иркин муж, так называл свою жену прилюдно. Ирка-то, Ирка-се. Ирка смущенно смеялась, мялась, как девчонка, не обращая внимания на некоторое снисходительное отношение своего супруга. Как будто вокруг все были взрослые люди и журили ее, как сопливую девчонку. Софа всегда относилась к таким женщинам несколько покровительственно, осознавая свое над ними превосходство, считая себя и умнее и конечно, дальновиднее. С этой позиции было легко поддерживать всех несчастных, что готовы были жаловаться на свою жизнь, раздавать советы, пытаясь «вразумить» и оказать помощь. Но иногда такая игра в великодушную, умную подругу, Софу выматывала. Периодами тоже хотелось поплакаться, побыть слабой, но нельзя. Ее мир не любит слабых людей. Крутись волчок, вертись – говорила она себе. Работа, деньги, долги, дети, грязь в квартире – некогда, готовка – некогда, мужа в магазин, почему я должна забивать голову всякой ерундой? Мысли привычно потоком, рекой текли в голове. В итоге дома не уютно, нет тепла, усталость, хочется бежать, бежать, как из клетки. Из клетки, в которой все завтра, все будет завтра. Завтра займусь детьми, завтра высплюсь, завтра отдохну, уберусь, разберусь со старшим сыном Данькой – совсем отбился от рук, завтра обниму Михалыча – надо провести с ним время, младший, а Софа давно уже не была дома в выходные, оставляя детей на мужа. И это завтра никогда не наступало, потому что ипотека, кредиты, долги, работа, планы. Гонка. Постоянная гонка.
Софа сидела на грязной кухне, пила свой утренний кофе, оглядывая стены. Иногда ей тоже хотелось побыть домашней клушей, как Ирка. Ходить на работу за копейки, намывать полы к приходу мужа с работы, готовить каждый день еду. Но Софе все это претит. В свои выходные она уезжает отдохнуть, скинуть напряжение. Сауна, театр, поездка в другой город – ей все равно. Лишь бы побольше впечатлений, движения, энергии, чтобы заполнить эту пустоту внутри, немного забыться, ослабить пружину, что давит и не дает вздохнуть полной грудью.
Кофе почти остыл. Кинув немытую чашку в раковину, где лежала гора посуды после вчерашнего ужина, Софа пошла включать компьютер. Работа сама себя не сделает. А к приходу детей из школы она просто сварит пельмени или закажет пиццу, как обычно…
Мишка шел домой из школы один, пинал редкие льдинки на расчищенной дорожке под ногами. Ощущал скуку. Машка приболела и без нее дорога домой была нудной и ничем не интересной. Его звали Миша, мальчик из хорошей семьи, учился нормально, ничем не отличался особо от сверстников. Но дома был прозван Михалычем за излишнюю рассудительность