Написано кровью моего сердца. Диана Гэблдон
отца Доротеи под мою ответственность. Мне кажется, тогда разговор станет более вежливым.
– Возможно, – не без сомнения согласился Джейми и отпустил Пардлоу, забрав оружие.
Денни приблизился к герцогу, отмахнув осколки стекла в сторону, и внимательно посмотрел ему в лицо.
– Буду рад поговорить с вами, Друг, и заверить в самых искренних намерениях относительно вашей дочери. Однако пока меня волнует ваше дыхание и хотелось бы вас осмотреть.
Герцог и впрямь посвистывал, лицо у него приобретало синюшный оттенок. Впрочем, после слов Дензила он вновь побагровел:
– Не смейте меня трогать, вы… вы… шарлатан!
Дензил огляделся и решил спросить у Дженни, как у самого верного источника сведений:
– Что Друг Клэр говорила о его недуге и лечении?
– Астма. Кофейная настойка хвойника. Клэр называла это средство эфедрой, – лаконично ответила та и добавила, повернувшись к Пардлоу: – Знаете, я могла бы и не говорить. Пусть вы задохнулись бы насмерть. Но, как по мне, это не по-христиански. А квакеры христиане? – с любопытством уточнила она у Денни.
– Да, – ответил тот, осторожно приближаясь к герцогу, которого Джейми, надавив на плечи, вынудил сесть в кресло. – Мы верим, что в каждом человеке есть божественный свет… Хотя порой разглядеть его непросто, – пробормотал он вполголоса, однако достаточно громко, чтобы Джейми (и герцог заодно) его услышал.
Пардлоу силился вдохнуть сквозь вытянутые губы, не сводя при этом с Дензила взгляда. Хватая ртом воздух, он выдавил:
– Не смейте… меня лечить, сэр. – Долгая пауза. Миссис Фигг встрепенулась и шагнула к двери. – Я не оставлю… дочь… в ваших лапах… – Выдох. Вдох. – Лучше убейте. – Выдох. Вдох. – Не думайте… что если спасете меня… я стану вашим… должником.
Под конец фразы он вконец посерел, и Джейми встревожился не на шутку.
– Дженни, у него есть лекарство?
Сестра поджала губы, но все-таки кивнула и, бросив на герцога еще один взгляд, выбежала из комнаты.
Хантер осторожно, будто подкрадываясь к дикому зверю, приблизился и схватил герцога за запястье, пристально вглядевшись ему в глаза, хотя Пардлоу, щурясь, так и норовил отвести взгляд, даже невзирая на свое удушье. Джейми в который раз восхитился силой его духа… Правда, надо признать, Хантер ему практически не уступал.
Он так отвлекся на разворачивающуюся драму, что невольно вздрогнул, когда в дверь шумно заколотили. Та распахнулась, и снизу донесся хриплый крик его племянника: «Мама!» – в унисон с ее взволнованным стоном «Йен!». Джейми выглянул из комнаты и, перегнувшись через остатки перил, увидал сестру в объятиях ее сына.
Тот жмурил глаза, и щеки у него были мокрыми, и мать он сжимал все крепче, будто боялся отпустить. Джейми невольно сглотнул комок в горле. Что отдал бы он, лишь бы еще раз обнять свою дочь?
За их спинами он увидал Рэйчел Хантер, та с улыбкой глядела на сына с матерью,