Одаренный. Второй шаг. Евгений Валерьевич Решетов
недёшево. Я посчитал, что мне не стоит чахнуть над златом. У меня ведь такая непредсказуемая жизнь, которая может оборваться в любой момент. Так что надо жить на полную катушку.
И вот теперь я с удовольствием открыл дверь бэхи и почувствовал себя как минимум шейхом. Возможно, поэтому мной заинтересовалась весьма симпатичная полукровка лет двадцати пяти. Она, стуча каблучками, вышагивали по тротуару и катила перед собой детскую коляску. Неожиданно девушка прямо посмотрела на меня и обещающе улыбнулась. А я смущённо шаркнул ножкой и подумал, что роль любовника мне на фиг не нужна, а если она одинокая мамочка, то отношения с ней будут напоминать продолжение кем-то сохранённой игры.
Так что я от греха подальше прыгнул в тачку и погнал её к станции Мичуринский проспект, недалеко от которой находилась моя новая съёмная хата. Я недавно перебрался туда. И мне там нравилось. Дом шикарный, новый и подъезд не зассанный. Видимо, пиндосы ещё не успели добраться до него. Вот только у меня не слишком заладились отношения с консьержкой – старой въедливой человеческой бабусей в побитой молью шали. Я искренне считал, что ей доплачивают за то, чтобы она делала жизнь жильцов немного хуже. И вот сейчас стоило мне припарковать машину и войти в аккуратный, чистенький подъезд, как она будто цербер гавкнула на меня из своей будки:
– К кому?!
– К себе, – холодно сказал я и уверенно проследовал к лифту.
– Я тебя тут не видела!
– И я вас, – насмешливо парировал я, полностью уверенный в том, что она узнала меня и лишь ищет повода схлестнуться в словесном батле.
Но на сей раз ей не повезло. Она только раскрыла рот, в котором покоилось всё золото партии, как я уже нырнул в лифт и поднялся на седьмой этаж. Тут я подошёл к двери своей квартиры и обнаружил, что она приоткрыта.
– Так-к-к… а вот это уже очень нехорошо, – протянул я, взволнованно облизал губы и достал Тетсуя, которого постоянно носил с собой.
Тихонько открыв дверь, я проскользнул в довольно большой коридор по-современному обставленной трёшки. Сделал несколько шагов и внезапно услышал доносящееся из зала злое мужское бормотание и приглушённое чавканье.
Твою мать, что там происходит?! Неужели какие-нибудь оборотни доедают на десерт Пышкина?! Нельзя медлить ни секунды! Но я всё-таки помедлил, прислушиваясь к шестому чувству. Оно молчало. И тогда моя рука резко распахнула межкомнатную дверь. Я ураганом влетел в зал, готовый колоть и кромсать, но перед моими глазами предстал лишь Пышкин. Он в эту секунду подавился суши и теперь хрипел, пытаясь избавиться от того, что застряло у него в горле. Я тотчас схватил его и потряс, будто толстую рыжую копилку.
Кот тут же отправил на дорогой паркет неопрятный комок из рыбы и риса, а затем возмущённо завопил:
– Ты чуть не убил меня!
– Сам виноват! – прикрикнул я на него, отпустив кота и осматривая его «поляну». На полу стояла пластиковая коробка с набором суши и сашими, а по телевизору шёл фильм,