Предавшая королева. Даниэль Л. Дженсен
пытаться спасти. И погибать из-за этих попыток. Я не могу этого допустить.
Взгляд Кериса устремился куда-то вдаль над плечом Арена, и, что бы он там ни увидел, в его глазах мелькнула острая ненависть.
– Продолжайте игру, Арен. Ваша жизнь не так бесполезна, как вы думаете.
Но Арен не успел ответить, как раздражающе знакомый голос заговорил:
– Сомнительный выбор компании, Ваше Высочество.
Керис дёрнул плечом.
– Всегда становлюсь жертвой собственного любопытства, Серин. Ты сам знаешь.
– Любопытства.
– Именно. Арен – живая легенда. Бывший правитель туманных островов Итиканы, легендарный боец и муж одной из моих таинственных сестёр-воительниц. Как я мог устоять перед желанием узнать из первых уст подробности его приключений? К сожалению, он не склонен к откровенности.
– Вы должны были вернуться в Нерастис, – отозвался Серин. Этот город оказался в трудном положении, он находился совсем рядом с оспариваемой границей между Маридриной и Валькоттой. – Вам нужно учиться у генералов вашего отца.
– Генералы моего отца крайне скучны.
– Скучны они или нет, это необходимая часть вашего обучения.
Керис ответил поразительно реалистичным сорочьим стрёкотом.
– Неудивительно, что жёны из гарема так тебя окрестили, Серин. Твой голос действительно действует на нервы. – Он поднялся. – Рад был познакомиться, Арен. Но прошу меня извинить, от этого запаха меня немного мутит.
С этими словами принц Керис удалился прочь во двор, оставляя Арена наедине с Сорокой.
– Его Величество желает вашего присутствия за ужином сегодня вечером.
– Нет.
Последнее, чего хотелось бы Арену – вести светские беседы с Сайласом и его жёнами.
Серин вздохнул.
– Как вам угодно. Я оставлю вас в обществе соотечественников. Вот, похоже, ещё один подоспел присоединиться к вашей компании.
Он щёлкнул пальцами, и спустя мгновение стражники приволокли неподвижное тело, завёрнутое в окровавленную ткань.
– К сожалению, этот человек покончил с собой, когда понял, что его поймали. – Серин с притворным сожалением покачал головой. – Такая преданность.
И двинулся в том же направлении, куда ушёл Керис.
Арен наблюдал, как солдаты поднимали труп вверх по стене и закрепляли на одном из карнизов. Горрик. Его друг детства, один из немногих оставшихся солдат его личной стражи.
Плечи Арена сгорбились, он стиснул зубы, чтобы подавить скорбное рыдание, рвущееся из груди, и волну тошноты в желудке. Почему? Почему они продолжали приходить за ним? Почему не могли оставить его? Он не заслужил их верности. Не заслуживал их жертв.
Он должен был это остановить.
Глаза жгло. Арен яростно заморгал, глядя на гладкий камень столешницы, собираясь с духом. И вдруг зацепился за ускользнувшую от него ранее деталь.
Керис забыл свою книгу о птицах.
Сорока.
Кандалы загремели, Арен дотянулся