Один в Африке. Путешествие на мотороллере через 15 стран вглубь черного континента. Стефано Медведич

      Западная Сахара

      Семнадцатого марта ранним утром я уже, как обычно, на ногах. Основательно завтракаю хлебом, порошковым молоком и джемом, седло Веспы служит столиком. Загружаю багаж в два багажника, удостоверяюсь, что все хорошенько привязано: я не могу потерять на дороге абсолютно ничего из того, что у меня есть, потому что каждая вещь важна для доброго исхода путешествия. Перед тем, как оседлать скутер, проделываю рутинную работу: отмечаю на дорожной карте дату и час отъезда, а на руле Веспы – километраж, обнуляю дополнительный одометр. В восемь выезжаю из Тизнита в Тан-Тан – этап в двести двадцать три километра, абсолютно лишенный каких-либо трудностей.

      Бедный пейзаж вдоль дороги уже оповещает о пустыне, движение становится все более редким. Едут в основном рефрижераторы, везут рыбу с мест рыбной ловли в Западной Сахаре. Её побережье чрезычайно богато рыбой, на первом месте в мире, по крайне мере так было 20 лет назад, до начала активной эксплуатации международными флотилиями. Приезжаю в Тан-Тан в три пополудни, решаю не останавливаться, а проехать еще двадцать пять километров до порта. Там и заночую. Проезжаю перед станцией техобслуживания, вид которой вызывает воспоминания о скверной истории, случившейся со мной несколько лет назад. Вместе с сыном мы тогда проехали на Веспе сотни километров под ослепляющим и обжигающим солнцем. Добравшись к вечеру до автозаправки и поужинав отличным тажином, спросили у хозяина разрешения поставить палатку на ночь под навесом ресторана. Часа в три ночи я неожиданно проснулся от сильной боли в глазах.

      С трудом разлепил веки, казалось, что под ними песок. С ужасом обнаружил, что ничего не вижу! Все в палатке утратило четкие контуры, безмятежно спящий сын – только расплывчатая тень. Я ощупью искал руководство по первой помощи и фонарик, чтобы понять, что же со мной происходит и как надо действовать. Но страницы книги в свете фонарика казались белыми, я не мог прочесть ничего. Со слезящимися глазами выбрался из палатки и принялся прохаживаться взад-вперед под навесом, словно слепой. В голове роились тревожные мысли: как я смогу вернуться домой в таком состоянии? Кто будет управлять Веспой, чтобы добраться, по крайней мере, до ближайшей больницы? И главное, восстановится ли зрение? Потом, с влажным от непрерывного слезотечения лицом, я возвратился в палатку и попытался снова уснуть. Когда проснусь, то на ясную голову смогу принять более взвешенное решение. В течение получаса я лежал с открытыми глазами, боясь, что если закрою их, то снова открыть уже не смогу. Наконец, усталость взяла свое, и я постепенно уснул. С первыми лучами солнца голоса каких-то людей прервали мой зыбкий сон, в котором тревожные мысли не оставляли меня в покое. Я чувствовал себя еще более усталым, чем вечером. Однако заметное ослабление боли и почти полное восстановление способности видеть придали мне сил и улучшили настроение. Ну да, оставались кое-какие неприятные последствия, но я мог читать и – самое главное! – мог управлять Веспой.