Невинная овечка для волка. Катя Лоренц
согласно закивал. Он сальным взглядом облизывает меня с ног до головы. – Как закончишь, я тоже не был бы против, и охотно пообщался с этой милой девушкой.
По телу пробежала дрожь страха. Я машинально вцепилась в рукав Виктора. Казалось, что с ним надежнее. Он не позволяет себя смотреть на меня как на кусок мяса.
Куда я попала? Меня тут отдерут, как сидорову козу, и даже помощи просить не у кого.
А все он виноват! Со злостью посмотрела на Вознесенского.
Виктор, между тем, тащил меня наверх. По дороге встречались мои временные коллеги, обнимающиеся с представительными дяденьками по углам.
Не нравится мне все это. Страшно до тошноты. И даже перцовый баллончик больше не внушает смелости.
– Проходи, – он затолкнул меня в комнату.
Первым, что мне бросилось в глаза – королевских размеров кровать, накрытая черно-золотым шелком. Спинка резная, в той же цветовой гамме. На фоне бежевых обоев, с золотой росписью. Смотрится дерзко.
Я попятилась и врезалась спиной в Виктора. Подскочила как ужаленная, порылась в сумке. Он без труда выхватил ее и откинул в сторону.
– Что ты там ищешь? Презервативы? Снежана. А точнее Женя.
Удивительно. Он меня узнал, хотя прошел целый год. И виделись мы всего лишь раз. Да под этой тонной косметики меня мама родная не узнает. Как же ему удалось?
– И как тебе новый род деятельности? Из журналистки в проститутки? – я задохнулась от возмущения.
– Так это благодаря вам я стала такой.
– То есть, серьёзно? Ты тут не для того, чтобы вынюхать что-то?
– Да, кушать что-то надо. Но даже не мечтайте! Вас в свои клиенты я даже не рассматриваю. Ни за что! Лучше вернусь и пообщаюсь с тем милым мужчиной. Артуром, если не ошибаюсь? – мне кажется или у терминатора глаза горят красным светом? Трудно сказать, через очки.
– Приятного вечера, – обогнула его, собираясь уйти. Но он схватил меня и толкнул на кровать.
– Здесь я хозяин. И мне решать кого ты будешь ублажать.
Кровать под его весом прогнулась. Я в страхе поползла, бросая взгляд на валяющуюся сумочку.
Сумею я добраться до нее быстрее него? Ответ на этот вопрос я не узнаю.
Он потянул меня к себе, от чего меховая юбка скаталась на поясе. С усмешкой, растолкал мои ноги в стороны и встал между ними, толкнулся бедрами вперед.
– Помогите! – завопила я, чувствуя как между ног угрожающе упирается твердая плоть. Меня окатило жаром и тут же бросила в холод.
Замахнулась, чтобы расцарапать ему лицо, но он завернул мои руки за спину и навалился всем телом.
– Тебе это не понадобится, – сдернул бант с шеи и сжал в кулаке. Послышался треск камеры. Второй раз он курочит мою технику, но меня это слабо волнует. Больше то, что он собирается со мной делать.
В последнюю очередь я мечтала, чтобы моим первым мужчиной стал мой враг.
Он снял очки и наклонился. Я перестала трепыхаться.
Вокруг черного зрачка пылает рубинового цвета радужка, переливается красками. Линзы? Или это настоящий цвет глаз? Может, поэтому