Подарок для маленькой леди. Ольга Вешнева
я оказался в роли нищего скитальца, не имеющего ни монетки в кармане, ни крыши над головой, ни кусочка съестного в урчащем желудке. Да еще по-осеннему свирепый ливень никак не заканчивался. У меня уже зуб на зуб не попадал от холода.
Глава 3. Старый кукольник
Райден
Заметив тусклый свет за необычной входной дверью: деревянной с витражным стеклом и фигурной кованой решеткой, я остановился напротив нее. Не смог разглядеть вывеску от заливавшей глаза воды, но решился попытать счастья. Не было больше сил оставаться под проливным дождем. Дернул за ручку, и дверь открылась с легким скрипом. Зазвенела мелодичными переливами музыка ветра, висящая прямо над уличной дверью.
Я вошел в уютное теплое помещение, и понял, что это лавка кукольника. При моем появлении, словно повинуясь мелодии хрустальной музыки ветра, часть кукол на витринах ожила. Заговорили “мама” пухлые пупсы, закрутилась в изящном па длинноногая балерина, поднял гантели силач в полосатом трико, запели и замахали крыльями железные пташки, распустил нарядный хвост позолоченный павлин. Два деревянных солдатика в красно-желтой форме привратников королевского дворца подняли руки, отдавая честь. У каждого из них в груди зиял циферблат часов.
– Добрый вечер, молодой человек, – раздался тихий голос с хрипотцой. Завороженный необычным представлением, я не заметил, как подошел худощавый старичок маленького роста. – Я мастер Гессир. Чем могу быть полезен?
У хозяина лавки были запоминающиеся длинные усы – закрученные вверх, как у циркового конферансье, и маленькая квадратная бородка. Волос на голове осталась немного: забавный темный чубчик торчал у лба и на висках топорщилась седая поросль.
– Добрый вечер, мастер, – я почтительно кивнул, прикоснувшись к потрепанной, испачканной в саже и помятой с левого бока шляпе. – Погода просто кошмарная. Словно не начало лета, а глубокая осень на дворе.
Я запнулся, понимая, что не стоит говорить ерунду. Но мне было ужасно неудобно просить монетку, кусочек хлеба, или чего там выклянчивают уличные побирушки? Я даже не запомнил, что и как они просили. В голову никогда не приходило им подавать. Это же ниже моего достоинства. Напрягая мозги в гудящей голове, я вспомнил, как лакей отгонял стайки нищих от мобиля, грозя резиновой дубинкой. Что они там причитали жалобными голосами? Кажется, подайте ради бога, пожалейте больных и голодных? Это что же получается? Мне теперь придется повторять их слова вслух, прилюдно? Какой позор!
– Вы ведь не за покупками сюда пришли во втором часу ночи, верно говорю? – подстрекательно усмехнулся старик. – И вряд ли затем, чтобы поболтать о пасмурной погоде с кукольных дел мастером.
– Да, вы правы, – я стыдливо опустил взгляд, рассматривая почерневшие мыски мокрых замшевых ботинок. – Я приехал из столицы на поезде. Успел попасть в волну эвакуации жителей. Там сейчас происходит страшное. Враг все ближе. Авиационные бомбардировки, обстрелы.