Любовь с чудинкой. Константин Похил
огрызнулся полицейский.
– Да не вы! Костюм дорогой! В пакете с надписью «Хрень Ценная» – в смысле «ХЦ»!
– А почему именно в этом хрене, в смысле «ХЦ»?
– А почему нет? – ответил я вопросом.
Майор задумался, но не стал комментировать мой выпад, а в том же тоне продолжил:
– Ну, купили костюм, так и ехали бы восвояси?
– Не получилось. Мне показалось, что мою машину угоняют.
– Кто? – заинтересовался майор.
– Гражданка.
– Это ложь! – отреагировала она.
– То, что мне показалось, вовсе не ложь. Но то, что вы не угоняли, согласен. Я ничего такого и не говорил.
– Не заявлял, – подтвердил полицейский.
– А зачем тогда наставили мне в спину пистолет? – не унималась девушка. – И начали пошло шутить?!
– Кстати, у вас на пистолет разрешение имеется? – полицейский, сощурившись, взглянул на меня.
– Нет, – честно ответил я.
– А какой системы оружие? – спросил он её.
– Как какой? Этот… ну как его… Я с вами совсем вымоталась… на букву «б».
– Браунинг? Беретта? Баярд, Бенелли, Бергман? – начал перечислять майор.
– Батон, – вспомнив нужное слово, прервала его она.
– Батон… это какой-то жаргон, в смысле «волы-на»? – осторожно предположил полицейский.
– Какой из него волынщик! Вы только взгляните на него! Тоже мне шотландский горец! – ухмыльнулась девушка.
– Батон системы багет, – ответил я.
– Точно! – подтвердила она.
– А это… наш или импортный? – пытался уловить суть полицейский.
– Местный, я его в торговом центре купил.
– Где? – мозговой вычислитель полицейского работал не очень быстро.
– В гастрономе на первом этаже.
– С рук, что ли? А кто вам его продал? – полицейский придвинулся ко мне.
– Никто, я взял его из лотка, – ответил я и тоже подался вперёд к нему.
– Что вы взяли?
– Багет.
– Какой?
– Ну я не знаю, длинный такой, наверное, французский, – не разбираясь в хлебобулочных изделиях, предположил я.
– Французский, – подтвердила девушка.
– Так вы же сказали, что он отечественного производства. Или всё же иностранный? – не унимался полицейский.
– Слава богу, наша страна сама печёт хлеб! – с гордостью за родину ответил я.
– Какой хлеб?! – взмолился полицейский.
– Французский багет, который он приставил мне к спине и сказал: «Ноги шире», – медленно произнесла девушка.
– Совершенно верно! – подтвердил я, чем, похоже, окончательно добил следователя.
Майор завис секунд на тридцать, потом встал и, подойдя ко мне, склонился и спросил:
– А про ноги зачем сказали?
– Так вы же так говорите.
– Я?
– Ну, не знаю. В фильмах говорят именно так. Впрочем, сегодня ваш капитан тоже ей говорил.
– Что?!
– Ноги шире! – с возмущением ответила девушка.
– Зачем?
– А это вы Костика спросите, – сказал я.
– Какого? – полицейский