Славушка и соляной камень. Евгений Юрьевич Ильичев
прямо посреди урока задремал. Читать же мальчика учил пришлый толмач из дружины княжеской. Полгода тогда дружина стояла в крепости, ждали нападения северных финнов. Не дождались, оставили с десяток воинов покрепче да восвояси ускакали. Они-то ушли, а Славушка после того окончательно с призванием определился – быть ему ратником.
Так вот, соврал Славушка сестрице в другом. На самом деле дороги он не знал. Просто заприметил, что на пути у них та самая белая сова вертится все время. То на ветке ее заметит в десятке шагов от себя, то в полете. И постоянно сова на глаза попадалась именно в тех местах, где выбирать направление приходилось. Она словно вела Славушку через лес. Вот и сейчас, на развилке этой, углядел он свою спасительницу саженях в двадцати левее, оттого и решил, что идти следует именно туда. Нутром чуял, что ничего плохого сова эта им не желает. Наоборот, вела его сова, ей-богу вела.
Но Мареське этого говорить Славушка не желал, не хотелось ему перед сестрицей глупым неумехой выглядеть. А так, коли выйдут к людям, братец в глазах Мареськи станет самым важным, самым умным и самым смелым. Вон, какого волка голыми руками заборол! Само собой, о камне волшебном Славушка тоже решил умолчать. Сестрица хоть и была ему дороже всех на свете, да все ж девичью натуру не исправить.
«Разболтает, – думал он, – как есть разболтает все отцу. С девицами язык нужно за зубами держать, особливо с такими смышлеными, как Мареська».
Мареся поглядела на брата с сомнением, но все же пошла по той тропке, которую Славушка указал. Внутри у девочки все так и свербело от любопытства. Она помолчала немного, а после опять за расспросы принялась:
– И все-таки, братец, как ты с той волчицей совладал?
– А с чего ты взяла, что это волчица была? – попытался улизнуть от ответа Славушка.
Ему хотелось приумножить свой подвиг: одно дело волка матерого себе в победы приписать, а другое – слабую волчицу. Девки – они завсегда слабее парней. Хоть в людском, хоть в волчьем мире.
– То волк был, – уверенно добавил он, – уж я-то успел разглядеть.
– Ага, волк, – развеселилась Мареся, – такой волк, что аж сосцы молочные во все стороны торчали. Когда она меня до полусмерти напугала, я разглядеть успела. Волчица то была, только что ощенившаяся. И от того, кстати, еще свирепее, нежели самый грозный волк.
Хитра Мареся была. Вмиг раскусила, чего Славушка добивался своей маленькой брехней.
– Ты, коли хочешь большим героем прослыть, говори всем, что волчицу заборол. Любой охотник такую битву выше оценит. А если по честному, помалкивай лучше. Тебе, мелюзге тщедушной, все одно никто не поверит. И от вопроса не увиливай, мне зубы не пытайся заговорить. Не мог ты волчицу один извести, скрываешь ты от меня что-то. И я, братец, все одно узнаю, что именно. Глаз с тебя не спущу, так и знай!
Ничего Славушка сестрице не ответил. Шагал себе по тропинке, насупившись. Понял, что права она. Никто не поверит, что он волчицу сам, своею удалью победил. Хотя, положа руку на сердце,