Снежинка для лютого. Эве Лин
все же ищет меня, но только чтобы осуществить задуманное.
– Пошел он, – говорю тихо про себя.
– Проснулась, наконец… – слышу тягучее.
Скорее всего, я так задумалась, что даже не услышала шаги мужчины, а тот, наоборот, услышал мое пробуждение.
Смотрю на мужчину и чувствую, как паника опять подступает к горлу. Он высокий, нет, не так, мужчина огромен, наверное, метра два ростом. Так, что загромождает собой весь дверной проем. Скала.
На руках выступают вены, даже в синей рубашке хорошо очерчиваются его огромные мускулы. Мне кажется, он рукой может свернуть шею любому.
Черные, как смоль, волосы зачесаны назад, а черная немного неаккуратная бородка обременяет половину его лица. Смуглая кожа и густые брови, а глаза… Они словно буравят меня, сканируют. Глаза его насыщенного темно-синего цвета, красивые и одновременно устрашающие. Весь его вид устрашает. И мне самой становится страшно.
Он идет ко мне, а я пячусь назад, пока не упираюсь в стену. Тогда мужчина подходит ко мне близко и присаживается на корточки, лицом к лицу, буравя меня тяжелым взглядом.
– Ну что, Снежинка, язык проглотила? – его горячая лапища опускается на мое плечо. И я каменею.
– Яяя…
Глава 3
Его горячее дыхание щекотало мне лицо. А взгляд так и прикован ко мне. Тяжелый, давящий. Теперь я понимаю для себя, что еще большой вопрос: «Что было лучше: замерзнуть в лесу или попасть к этому мужчине?
Его рука, покоившаяся на моем плече, невзначай гладит участок открытой кожи на шее. Его пальцы шершавые, и такое поглаживание создает тонну мурашек в моем теле.
Я все так же не могу вымолвить ни слова, чем, скорее всего, бешу мужчину еще больше. Его густые черные брови хмурятся еще сильнее, создавая складку посередине.
– Может, ты все же головой приложилась… и сейчас не понимаешь, что я говорю, – рассуждает он.
А я могу говорить.
Надо вымолвить хоть слово.
Незнакомец пугает меня, и его близость тоже. Он все так же хмурится, а потом вторая большая лапища приближается к моему лицу, скорее всего, чтобы меня прихлопнуть. Тут меня словно накрывает. Я все же хочу жить!
– Не убивайте, пожалуйста! – говорю я хрипло, сжимаясь и прикрывая глаза, не хочу видеть того, что мужчина со мной сделает.
А потом наступает тишина, я уже боюсь смотреть, что будет дальше. А дальше происходит что-то неожиданное. Его смех.
Такой басистый и открытый, словно я и правда сказала что-то смешное. Медленно открыв глаза, вижу, как мужчина почти утирает слезы от смеха.
– Неужели я похож на насильника или убийцу? – после того как успокоился, спрашивает тот, усмехаясь и выгибая черную бровь.
– Ну есть немного … – говорю я, даже не подумав.
Настя, когда ты научишься думать прежде, чем говорить!? Язык без костей. Сейчас он опять разозлился, лучше пусть смеется, так мужчина выглядит менее устрашающим.
– Ну да, а трупы прячу в подвале, – решает мужчина пошутить, но мне ни капли не смешно,