Город любви 05. Андрей Юрьевич Ненароков
Агрипенко начал улетучиваться.
– Что за черт, – комментировал он перегородивший улицу завал из бетонных блоков. – Щас выведу, все равно выведу, – бубнил себе под нос майор. − Поворачивай вправо, а затем налево, – кричал он в рацию, передавая приказы головному танку.
Но на следующей улице их ждал новый сюрприз из сгоревших КамАЗов.
– Майор! – поднял на подчиненного голос Санин. – Что мы тут петляем как зайцы! Я уже полчаса назад должен был доложить командующему, что ж/д вокзал нами занят.
– Щас. Щас, выйдем мы к вокзалу, не переживайте. Откуда мне было знать, что они тут баррикад понастроят.
– Да, лейтенант на головной машине по карте и указателям быстрее дорогу найдет! – не вытерпел оправданий майора полковник.
– Надо бы связаться с правым и левым флангом, – беспокойно посоветовал начальник штаба. – Не оторвались ли мы от них?
– Ну так вызывайте самарцев! И тех, кто у нас справа!
– Волгоградцев?
– Да, волгоградцев. Выполняйте, Агрипенко, не надо раздумывать! – приказал комбриг.
Агрипенко недовольный, что его заставляют заниматься двумя делами сразу, начал выкрикивать в эфир позывные соседей. Командир бригады припал к окуляру перископа, выдвинутого из штабной БМП. Вдоль улицы тянулись однотипные корпуса панельных девятиэтажек, затем показалась кирпичная пятиэтажка. Полковник не чувствовал ничего враждебного в этом городе. Обыкновенный советский город с булочными и парикмахерскими на первых этажах зданий, со своими заводами, фабриками и институтами. Даже свой каменный или бронзовый Ильич должен был тут где-то стоять на постаменте у здания местного республиканского исполкома. Только окна, зашторенные окна, смутили Санина и отсутствие людей, полное отсутствие людей в полумиллионном городе. Он не знал, что из многих окон и подъездов на его танки и БМП направлены прицелы автоматов, снайперских винтовок и гранатометов. Полковник сейчас желал лишь одного: поскорей занять вокзал, выставить посты и встретить так бурно начинающийся Новый год.
Майору никак не удавалось установить связь с соседями, рация издавала бестолковую трескотню, и вдруг сквозь помехи прорезался четкий гортанный голос:
– Я одинокий волк! Я одинокий волк! Добро пожаловать в ад!
Маленький Владик, спавший в кроватке, громко вскрикнул. У Надежды от неожиданного детского крика что-то будто оборвалось в груди и сердце бешено застучало.
– Не надо плакать, мой маленький, – взяв сына на руки, успокоительно засюсюкала Надя. – А-а-а. А-а-а, Владик, Владик, засыпай.
Во рту малыша тут же оказалась соска, но она не спасла положения. Малец выплюнул ее и опять захныкал.
– Надя! Хватит его убаюкивать! – крикнула из кухни Тамара Сергеевна.
– Мама, но он же не доспал.
– Я сказала, хватит! Сейчас сядем обедать, будем Старый год провожать.
– Так рано еще, только темнеть начинает.
– Ничего, главное, что не поздно!
После