В котле сатаны. Сергей Зверев
на брезенте лежали и сидели несколько бойцов. Под ватниками белели пропитанные кровью бинты, на бледных, как мел, лицах выделялась черная щетина, следы грязи и крови. Один из них, пожилой мужчина, стонал, лежа с закрытыми глазами. Его товарищ сам вздрагивал от боли, но то и дело ловил его руки, мечущиеся в бреду, чтобы он не трогал кровоточащую рану.
– Тихо, тихо, потерпи, ну потерпи, – при виде командира губы у него задрожали. – Товарищ капитан, скоро помощь прибудет? В госпиталь ему надо срочно, уже все, горячка началась.
– Крепитесь, ребятки, идет помощь, вот уже танкисты первые добрались. За ними и санитарная машина подоспеет. Тимофей, расскажи товарищу танкисту, где точки у немцев.
– В скалах, не подобраться, – рядовой, черноволосый кудрявый парень, с трудом шевелил белыми губами. Грудь и рука его были обмотаны бинтами с алыми пятнами и бурыми разводами крови.
– А поле там перед скалами какое, много пороста или деревьев?
– Это, считай, не поле. Лесочек только с молодняком, елочки кругом, сосенки по колено мне, мы за ними укрывались, а как к скалам поближе стали, они нас приметили и давай очередями лупить. Пулеметы на расстоянии метров триста друг от друга, по всей линии. Сашка Бритвин к проходу между двух холмов с перепугу кинулся, так они туда гранату ухнули, его камнями завалило. Пришлось отступать.
– Значит, дорога через скалы завалена?
– Небольшой завал, порода отвалилась. Но там у проезда «ханомаги» стоят замаскированные, на турелях минометы вместо пулеметов. Я… когда полз, оглядывался, считал… Надо ведь взять, позиции взять, не пускать их обратно… – Кудрявый парень начал задыхаться, на уголках рта вскипела кровавая пена. Глаза закатились, и он, неловко согнувшись, завалился на бок, уткнувшись лицом в грязную стенку окопа.
Командир засуетился, бросился поднимать раненого. Его соседи тоже кинулись на помощь, но над губами с каждым вздохом все выше поднимались кровавые пузыри. Алексей понимал, что это означает – задето легкое, парню осталось жить считаные минуты. Хоть и видел он за военное время сотни тысяч смертей, только каждый раз внутри все сжималось, выворачивало от желания помочь и от собственного бессилия. Внутренний запал направлять оставалось только на борьбу с врагом. Он не врач, чтобы уметь спасать умирающего человека, но он боец, танкист и может отомстить, уничтожить врага, чтобы не допустить новых смертей. Там, за линией огня, ждут помощи люди, скорее всего, среди них тоже есть раненые, которых еще можно спасти. Сжав зубы, он отвернулся от умирающего, от мечущихся по окопу пехотинцев и зашагал обратно к танкам. Как попасть за линию немецкой обороны? Через скалу не пройти – завал, по полю не пройти – порост вырвет все гусеницы и подвеску, в обход всего села дорога займет не меньше трех часов. Каждая минута дорога, звенят в ушах слова генерала: «Они ждут помощи, лейтенант!»
Возле тридцатьчетверок застыла его команда, она ожидала приказа. Всем хотелось как можно быстрее идти вперед, вот же он, враг, засел на том конце поля. Соколов сунул