Алмазная лилия. Марианна Красовская
неплохо бы в мою жизнь отсыпать немного плюшек, а не просила доказательств, что хуже ещё как бывает!
Погодите, а ванная тут есть? Или туалет? Пожалуйста, только не говорите мне, что вон та металлическая штука с крышкой – это ночной горшок!
Отсутствие туалета меня добило. Я по-настоящему разозлилась. И стоило мне на что-то рассчитывать? Да я папахена этим горшком прикончу и стану наследницей прямо сейчас! И уж тогда либо до секстанта доберусь, либо комнату себе нормальную потребую!
Я схватила злосчастную посудину, выбежала в коридор, озираясь и зло утирая слезы.
– Княжна? – робким басом окликнула меня какая-то массивная гномка. – Что-то хотели?
– Да. Мне срочно нужен Генрих.
– А… он в зале для совещаний…
– Показывай дорогу!
– Не положено женщинам…
Я взяла горшок в одну руку, а крышку в другую, и сделала красивый громкий "блямс". Потом ещё раз. Девица (мне показалось, что она довольно юная) зажала уши и вся съежилась. Как там дед говорил – нужно быть наглой? Да я всю жизнь мечтала! Сейчас я буду!
– Дорогу!
– Я провожу!
До зала было недалеко. И не зал вовсе, а цирк какой-то. Сидят четыре ряда гномов на полукруглых ступеньках. Слушают, что вещает их князь. Кафедры только не хватает, стоять Генриху неудобно, он опирается на рукоять гигантского молота и переминается сбоку на бок. Все оборачиваются и хмурят брови, когда я вхожу в зал армейским широким шагом.
– Лиля, сюда нельзя, – пытается воззвать к моему разуму папаша.
– Да мне плевать, – хамски отвечаю я и тыкаю ему под нос горшок. – Это что?
– Это ночная ваза, – осторожно сообщает гном, на всякий случай отстраняясь.
– У тебя я единственная дочь?
– Ну… да.
– Запасные дети есть?
– Нет.
– Тогда какого хрена ЭТО стоит в моей комнате?
– А что, цвет не нравится? – пытается юморить папаша.
Но я училась в группе с двадцатью парнями разной степени сообразительности и к юмору, даже самому низкопробному, привычная.
– Почему у меня в покоях нет личной ванной комнаты? – рычу я. – Я тебе дочь или котёнок с помойки? Я не собираюсь жить в кладовке! Либо я у тебя княжна, либо отрекаюсь от всех родственных связей!
Судя по отпавшей челюсти князя и мёртвой тишине вокруг, я сказала что-то крамольное. Папаша начал багроветь так стремительно, что я испугалась за его самочувствие. На всякий случай я огляделась в поисках аптечки. Наткнулась на взгляд деда, который мне подмигнул и показал большой палец. Надо же, я уже начала различать этих аксакалов!
– Чего ты хочешь, дочь? – прошипел Генрих.
– Нормальную комнату! С нормальной мебелью! И с личной уборной! Заметь, служанок всяких не прошу, драгоценностей всяких тоже… пока. Просто помещение согласно статусу. Вот.
– Хорошо. Я распоряжусь, чтобы тебе подготовили покои моей второй жены.
– Ладно. Что-о-о? Второй? А сколько у тебя жен?
– Две… было.
– А не-жен? –