Роман с блогером. Элина Витина
очки с переносицы и теперь забавно щурится, протирая их краем рубашки.
– Фоторобот, – повторяю я. – Вы же у меня не спросили ничего о его внешности.
– Камилла Вячеславовна, вы же сами сказали, что преступник был в маске. Да и на видео из кабинета Суворова это тоже видно.
– Да, в маске. Но глаза и рот-то были видны.
– Хорошо, – неохотно соглашается следователь. – Наши спецы уже составили словесный портрет по записи с камеры, но может вы сможете что-то добавить. Пройдемте.
Мы выходим из кабинета и быстрым шагом направляемся дальше по коридору. Алексей Григорьевич открывает синюю деревянную дверь и с порога, не здороваясь, заявляет: – У нас тут свидетельница хочет фоторобот составить.
Все трое молодых мужчин переводят глаза на меня и один из них кивает на стул рядом со своим столом.
– Присаживайтесь, пожалуйста. Игорь.
– Камилла, – представляюсь я.
Алексей Григорьевич не спешит покидать кабинет. Тоже подходит к столу, берет листок и зачитывает вслух: мужчина, рост метр восемьдесят, спортивное телосложение, глаза зеленые.
Я заглядываю в листок и вижу фотографию, сделанную с видеозаписи. Изображение, на удивление, цветное, хотя я привыкла, что камеры наблюдения обычно записывают в черно-белом формате.
– Рост скорее метр восемьдесят пять, – уточняю я. – Телосложение, действительно, спортивное, массивная шея. Над правым глазом небольшой шрам. Старый. Только небольшая белая точка осталась, как будто от ветрянки. Брови темные, кустистые, он явно брюнет. Нос длинный, греческий.
– Секундочку, – прерывает мой монолог следователь. – Преступник был в маске. Какой нос?
– Длинный, – повторяю я. – Маска была, да. Но она же обтягивала лицо, то есть можно легко догадаться о форме носа.
– Камилла Вячеславовна, мы тут серьезными делами занимаемся, а не догадки строим.
Я вздыхаю, но сдаваться не собираюсь. Беру со стола молчаливого Игоря чистый лист, вытаскиваю карандаш из пластикового стакана и начинаю рисовать.
Форма головы мне дается легко, маска плотно прилегала, значит объемная шевелюра сразу отпадает. Возможно, наш преступник вообще лысый. Глаза, нос, губы – это тоже легко. А вот над формой скул я застываю, пытаюсь вспомнить каждую мелочь, насколько плотно прилегал материал маски, а где, наоборот, топорщился. В итоге рисую острые скулы и мощный подбородок.
В какой-то момент Игорь встает со стула и пристроившись за моей спиной, тщательно следит за прогрессом. В глазах интерес. А вот Алексей Григорьевич всем своим видом излучает скепсис и когда я заканчиваю, выдает:
– Отличные художественные способности, не спорю, как и воображение. Но к нашему преступнику ваш портрет вряд ли относится. Мужчина был в маске! Как вы нам предлагаете ориентировку разослать? Со словами “возможно”?
– Почему бы и нет, – не хочу отступать. – Можете вообще ничего не рассылать, а оставить для себя. Если, конечно, планируете его ловить.
– Повешу над столом рядом с портретом