Философия религии. Концепции религии в зарубежной и русской философии. Олег Ермишин
проявляющуюся в жизни религиозной традиции тенденцию к все более общим постановкам вопросов и связанное с этим стремление к когерентизации системы представлений. От рационализации следует отличать рационализм – отрыв рефлексивных структур от порождающего их фундамента духовной жизни, сопровождающийся их претензией на господство в рамках традиции.
Я полагаю, что существенную роль в становлении рефлексивных структур (в частности, и в возникновении русской философии) играет феномен религиозного обращения, т. е. происходящий в душе субъекта поворот от мирского, протекающего преимущественно в прагматическом ключе течения жизни, к ее сакральным основам и связанные с этим поворотом изменения в его сознании и образе жизни. Практически во всех религиозных традициях обращение мыслится как более или менее непосредственный результат предваряющего воздействия на человека со стороны Божественного начала. Именно из понимания повседневного течения религиозной жизни субъекта как «обмирщенного» возникает потребность дать отчет в существе того «священного», которое лежит в основе этой жизни. Из этого порыва преобразовать и очистить «обмирщенную повседневность» (пусть даже она включает в себя религиозную символику и утверждает, что конституируется именно ею) вырастают богословские, философские и другие рефлексивные элементы традиции, стремящиеся к выявлению ее существа и установлению его господства (или, по крайней мере, легитимации) в жизненном мире людей данной традиции[8].
Они конституируются потребностью в более рациональном и последовательном, выходящим за рамки традиционного бытового уклада, осмыслении своего религиозного опыта и осмыслении всей совокупности своего опыта с религиозных позиций.
Понятно, что любая религиозная традиция предлагает своим адептам определенные средства осмысления их опыта, т. е., с одной стороны, символическое оформление универсума обыденной жизни, а с другой – известный набор способов трансцендирования этого универсума (в молитве, ритуале, с помощью психотехник и т. п.). Однако, сформированные на обыденном уровне системы значений, как правило, достаточно причудливы по своей структуре и содержанию, несут значительный синкретический и мирской элемент. Тем самым они принципиально содержат в себе некоторую внутреннюю конфликтность, потенцию взрыва.
Реализовать указанную потребность оказывается возможно только при наличии выходящих за рамки обыденного сознания средств такого осмысления. Среди этих средств первое место принадлежит, конечно, богословию[9]. В любой религиозной традиции существуют понятия, специально образованные для того, чтобы обозначать реальности, данные человеку в религиозном опыте. Интеллектуальные усилия, направленные на то, чтобы оформить эти понятия и с их помощью придать когерентность картине мира и этосу данной религии,
См.:
О возникновении догматического богословия из «заботы Церкви о чистоте христианского учения» также см.: