Русский Колокол. Журнал волевой идеи (сборник). Иван Ильин
как ценную и должную, – не может не бояться и не ненавидеть героя. Для людей с бедной эстетикой и с обильной завистью – герой есть конкурент, помеха и «затмитель»: из-за него можно остаться незамеченным и забытым. Средний человек, которому его собственная бескрасочность не внушает естественного чувства скромности, а «носится» им, как некий единственно приличный современный мундир и даже, как некое идейное знамя, должен чувствовать себя в присутствии героя примерно так, как почувствовали себя два полячка после появления в «Мокром» Дмитрия Карамазова: не у дел!…
Нужны ли республике герои? Французская революция, умертвившая короля, королеву и королевство (правда, чтобы создать вскоре империю!), быть может, впервые за все исторически обозримое время создавшая идейно насыщенную и напоенную духом республиканизма – республику, – та поначалу думала даже, что «республика не нуждается» и «в ученых». Это, конечно, было «некоторое» преувеличение. Но что господствующие идеи современности учат и убеждают, что республика не нуждается в героях – это несомненно; они могли бы свободно сказать толпе, что герой – «герой не ее романа…».
Если человек хочет узнать, с кем он имеет дело и даже познать себя, кто он сам, то самым верным способом является осознать и прочувствовать, не что он думает и говорит, а к чему его тянет, что его привлекает и притягивает к себе, что он считает красивым, какова его «эстетика». И вот как раз эстетика подлинного героизма прямо противоположна эстетике «героя современности». К чему копья и шлемы, когда есть векселя и биржа? К чему Наполеон и Великая Армия, когда есть Вильсоны, 11 пунктов[99] и Лига Наций?!
Так называемая «передовая демократия Европы» ведет сейчас последовательную и упорную борьбу с «военной психологией». Но в чем существо этой борьбы? Есть ли это только борьба за мирный труд, борьба против страшного и кровавого времени, против нового возможного кровопролития, материального разорения, социальных взрывов и культурного оскудения. Если бы мы вообразили, что этот разумный и законный мотив является единственным, – мы бы глубоко ошиблись. Может быть, в гораздо большей степени это есть попытка со стороны довоенных людей произвести некую духовную и идейную реставрацию; ибо это есть борьба против всего того, что рождено во время войны и благодаря ей; это есть борьба светской и обесцерковленной Франции с тою Францией, которая пошла во время войны в храмы, фигурально выражаясь, это есть борьба «Комбов»[100] с «Фошами»[101]. И если современная Франция по-прежнему празднует, как национальный (?!) праздник, 14 июля, то война, быть может, уже возродила и оживила подлинно-национальный образ Жанны д’Арк, – образ не разделения, а единства, образ национального освобождения, а не образ взятия пустой Бастилии…
Я мог бы выразить это по-русски именами Златовратского[102] и Гумилева[103], – не давая какого-либо догматического
Так в оригинале; на самом деле было 14 пунктов.
Упоминается «Комба» – одна из патриотических организаций во Франции.
«Фоши» – сторонники Фердинанда Фоша (1851–1929), маршала Франции. В Первую мировою войну он командовал армией, в 1917–1918 гг. начальник Генштаба, в 1918 г. верховный главнокомандующий союзными войсками.
Златовратский Николай Николаевич (1845–1911) – русский писатель, близкий к народничеству.
Имеется в виду поэт Николай Гумилев (1886–1921).