Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в.. Наталья Сухова
отмечал, что ректор Московской ДС Иосиф (Богословский), удовлетворявший по прочим качествам, имеет лишь кандидатскую степень, что исключает его из числа возможных претендентов на должность ректора академии[279].
Однако духовно-учебная деятельность не препятствовала и духовному служению: те выпускники, которые выбирали для себя монашество или служение приходского священника, могли совмещать его с преподаванием в академии или семинарии. В «Начертании правил» прямо говорилось о дозволении «соединять» должность профессора с монашеством и приходским служением[280]. Напротив, по некоторым положениям «Начертания правил» 1808 г. и Устава 1814 г. можно понять, что духовно-учебная деятельность и духовное служение, монастырское или приходское, в представлении разработчиков реформы как раз тесно связывались друг с другом. Бакалавры-иеромонахи включались, хотя и не сразу после пострига и рукоположения, в число соборных иеромонахов, чаще всего Александро-Невской и Киево-Печерской лавр, Московского Донского ставропигиального монастыря. Причем принадлежность к соборным иеромонахам вовсе не подразумевала служение при своей обители, поэтому преподавателей-иеромонахов включали в соборы монастырей других городов: так, иеромонахи МДА были нередко соборными иеромонахами Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге, иеромонахи КазДА – соборными иеромонахами Московского Донского ставропигиального монастыря. Наиболее патриотичен в этом отношении был Киев: иеромонахи, принадлежащие к корпорации КДА, либо были штатными насельниками Братского монастыря, в котором помещалась академия, либо включались в собор Киево-Печерской лавры[281]. Преподаватели из белого духовенства занимали места священников и протоиереев при церквах академического города.
Должность ректора духовной школы – академии или семинарии – подразумевала сан архимандрита или протоиерея. Первый сан в свою очередь был связан с управлением одним из монастырей[282]. При этом если для ректоров семинарий подбирался всегда монастырь своей епархии, то в случае академий епархиальная привязка не была значимой, хотя и преимущественной. Так, ректоры МДА были часто настоятелями московских монастырей: ставропигиального Новоспасского, Богоявленского, Высокопетровского[283]. У ректоров СПбДА палитра монастырей, в которых они были настоятелями, более разнообразна, причем среди них чаще встречались монастыри не столичной епархии, а других[284]. Не было определенных монастырей и для архимандритов – ректоров КазДА[285]. Лишь должность ректора КДА была неразрывно соединена с настоятельством Киево-Братского монастыря.
Иногда монашествующие инспекторы академий возводились в сан архимандрита, соединенный с настоятельством монастырем, пребывая на инспекторской должности, за особые заслуги
См.:
См.: Устав 1814 г. § 87.
Заключение делается на основании значительного числа послужных списков, изученных автором монографии в ф. 277 ЦГИА СПб, ф. 229 ЦИАМ, ф. 711 ЦГИАУК и ф. 10 НА РТ, поэтому конкретных указаний не приводится.
См.: Устав 1814 г. § 71, 124.
Настоятелями Новоспасского монастыря были ректоры МДА архимандриты Кирилл (Богословский-Платонов) (1819–1824), Поликарп (Гойтанников) (1824–1835), Евсевий (Орлинский) (1841–1847, настоятель с 1842 г., в 1845‑м перемещен на настоятельство Высокопетровского монастыря) и в дальнейшем некоторые другие; настоятелем Богоявленского монастыря – ректор архимандрит Филарет (Гумилевский) (1835–1841, настоятель монастыря с 1837 г.); настоятелями Высокопетровского монастыря ректоры архимандриты Евсевий (Орлинский) (с 1845 г.), Евгений (Сахаров-Платонов) (1853–1857, настоятель 1849–1857), Сергий (Ляпидевский) (1857–1861, настоятель с 1858‑го, в 1859 г. перемещен на настоятельство Заиконоспасского монастыря).
Ректор СПбДА (1812–1819) архимандрит Филарет (Дроздов) (с 1817 г. епископ) был сперва настоятелем Новгородского Юрьева монастыря (1812–1816), а затем – Московского Новоспасского ставропигиального монастыря (1816–1819). Ректор СПбДА архимандрит Григорий (Постников) (1819–1825) был настоятелем Иосифо-Волоколамского монастыря, но он стал таковым еще в должности инспектора в 1817 г., поэтому, видимо, перемещение сочли неуместным. Сменивший его на посту ректора архимандрит Иоанн (Доброзраков) (1826–1830) был назначен настоятелем Можайского Лужецкого монастыря еще в 1824 г., будучи ректором столичной семинарии, таковым и оставался до 1829 г., когда был назначен настоятелем Пинского Богоявленского монастыря. Настоятелем этого же монастыря был его преемник по должности ректора СПбДА архимандрит Смарагд (Крыжановский) (1830–1831). Два следующих ректора академии – архимандриты Венедикт (Григорович) (1831–1833) и Виталий (Щепетев) (1833–1837) – были настоятелями Пафнутьева Боровского монастыря, их преемники архимандриты Николай (Доброхотов) (1837–1841) и Афанасий (Дроздов) (1841–1847, архимандрит и настоятель монастыря до 1842 г.) – настоятелями Ростовского Богоявленского [Авраамиева] монастыря, пока последний в августе 1842 г. не был хиротонисан в епископа Винницкого, викария Подольской епархии.
Ректор КазДА архимандрит Григорий (Митькевич) (1844–1851) был настоятелем Угличского Алексеевского монастыря; его преемник архимандрит Порфирий (Попов) (1852–1854) два года ректорства оставался настоятелем Одесского Успенского монастыря, на который был поставлен еще в 1848 г., будучи ректором Херсонской ДС. Архимандрит Агафангел (Соловьев) (1854–1857) был назначен ректором КазДА с присвоением ему звания настоятеля первоклассного монастыря, но без самой обители.