За отражением. Цикл Двоемирье. Книга 5. Татьяна Грач
мама вышла за дверь, но уже через мгновение понял: зря. Стоило только услышать вопрос отца:
– Что на самом деле произошло? Матери можешь рассказывать сказки про будущего великого ученого, который мечтает о новых открытиях. Кстати, вполне убедительно получилось, молодец. Но тут в другом дело, я же вижу.
– Ага, – не стал отрицать Стиф. – В другом. Только обещай, что не обидишься, ладно?
– Так, а вот это уже становится интересно. – Отец присел на подлокотник кресла. – И что же за страшную тайну ты скрываешь?
– Просто… – Стиф помедлил, подбирая слова, – если останусь здесь, то так и буду для всех просто сыном министра. «Золотым мальчиком», как они меня называют. И что бы я ни сделал, это не будет считаться моей заслугой. Станут болтать у меня за спиной, что это твои связи помогли.
– Хочешь все начать с чистого листа, значит? Точно хочешь?
– Думаешь, не справлюсь? – скептически хмыкнул Стиф.
– Справишься, если тебе действительно это нужно. Всегда справлялся, знаю. Не вижу причин, чтобы сейчас было иначе.
Больше в тот день в доме не поднимали эту тему. Словно заключили негласный договор вести себя так, как если бы ничего особенного не произошло и все идет своим чередом. Оказалось, это даже приятно – притвориться, будто нет никаких проблем. Хотя бы на время. До тех пор, пока не наступила ночь. Время вновь остаться наедине с собой.
Стиф помедлил, прежде чем закрыть дверь в свою спальню. Прислушался к тишине дома, в которой звучал лишь негромкий, монотонный гул проветривателя. Плюхнулся на кровать, отбросив в сторону ботинки. Достал из-под подушки звукофон, нажал на кнопку записи.
– Заметка номер тридцать пять. Кажется, в отражениях видны не все возможные линии. Если сделаю, чего никто от меня не ожидает – что-то новое случится здесь, в моем. Но есть и побочные эффекты, которые не могу контролировать. Пока не могу. Пока не доберусь туда, откуда все началось. – Стиф на миг зажмурился, вновь представив сине-зеленые всполохи в небе. – Пусть думают, что это научный интерес. Это ведь почти правда. Научный интерес по изучению причины собственных галлюцинаций. Жаль, учебника на таком материале не написать, а то был бы настоящий фурор. Хотя… надо будет обдумать это.
Остановить запись, прокрутить назад, к самому началу. Уткнуться лицом в подушку, продолжая сжимать в руке звукофон. Слушать свои записи, в которых знал наизусть каждое слово. Не шевелиться и отчаянно надеяться, что сегодня все будет иначе. Но снова обнаружить себя стоящим среди зеркал. На этот раз всего трех. Маленького, круглого, в потертой старинной раме. Овального, обрамленного изящным бронзовым кружевом. И огромного, почти во всю стену – самого близкого и родного.
Профессор почему-то задерживался, хоть и сказал, что скоро подойлет. Передумал? Может, за этот год ему надоели слишком частые беседы, а сказать не решается? Или засиделся в лаборатории и позабыл о времени?
А если что-то случилось, и помочь некому?
Чего только не придет в голову от долгого ожидания. Очень долгого. Даже стрелки на стареньких