Десятая невеста. Анна Корвин
только рот алый, будто у девицы, зенки же светятся в темноте, как у кота. Представление граф Роланд смотрел вроде бы с интересом, но стоило мне появиться, кривился и морду воротил, будто подсунули ему кислый овощ заморский лимон. Должно быть, девка-душегубка моя ему не по нраву пришлась. Ну а то. Будь я на его месте, я бы тоже расстроилась. Она этих графьев резала, не считая. А ну как все закончатся и она до Роланда доберется? Хочешь не хочешь, а призадумаешься.
Впрочем, граф Роланд от души похлопал вместе со всеми, а потом пригласил честную компанию на обед в местный кабак – отметить завершение показа двести четвертой части. Михорка шепнул, что Роланд смотрит представление с большим интересом и после всегда угощает лицедеев. Он, добавил Михорка, вроде бы сам мечтает стать сочинителем и при случае совещается с Михоркой насчет удачных строк.
Раскланявшись со зрителями, мы под предводительством Роланда всей гурьбой повалили в кабак, где уже приготовили угощенье. Длинные столы, укрытые расшитыми скатертями, ломились от всяческих яств. Тут была и птица дикая и домашняя, с яблоками, грушами и сливами запеченная. И каши разнообразные с лучком, салом и всякой другою поджаркою. И намазка из гусиной печенки. И хлебы серые и белые, пышные и горячие. Свинина, говядина жареная, тушеная, с репою, брюквой и зеленью. И еще много всего – знай угощайся, живот набивай. И кабак-то был славный – сложен из крепких бревен, по стенам связки лука висят, лавки покрыты узорчатыми ткаными ковриками, огонь полыхает в очаге. Славно после долгого дня и дороги отдохнуть в таком месте! С актерами я успела сдружиться и рада была вместе попраздновать.
Мы, недолго думая, принялись за угощенье, граф же ни к чему не притрагивался и знай себе порхал от одного актера к другому, будто бабочка с цветка на цветок. К этому присядет лясы поточит, у того спросит, как попутешествовали, с третьим семью да деток обсудит. И ко мне подсел – подкрался неслышно, будто зверь. Я как раз капусту тушеную наворачивала с копченостями и ни о чем другом думать не думала. И тут ни с того ни с сего прямо над моим ухом:
– Откуда ты, прелестное дитя?
Я от такой внезапности поперхнулась, аж капуста разлетелась во все стороны. Прокашлявшись, говорю, мол, из Белолесья. Но ты меня уж больше так не пугай, ваше графство, а то глядишь, в другой раз костью подавлюсь, так легко уже не отделаюсь. А он мне: ну что ты, какое графство, зови меня просто Роланд. И вьется ужом: я, мол, таких лебедушек в наших краях отродясь не видывал, это как же тебя к нам занесло?
Я, признаться, от тепла да от сытости разомлела, а он поближе подсаживается и дальше свою линию гнет: не желаешь ли, говорит, прекрасная дева, проследовать в мой замок. Живу один, как сыч, и до того мне порою бывает тоскливо – а затем ресницами этак взмахнул, и давай в мою сторону взоры огненные метать.
Я говорю, очень ваше приглашение мне приятное, да только никак не могу, завтра вставать спозаранку.
Какая жалость, молвит Роланд, и снова очи в стол. А у меня такая