Нефтеюганский излом. Михаил Митрофанович Метаков
как-то выжить, с головой окунулись в мелкую коммерцию, челночный бизнес и личные огороды. Поневоле привыкали к диким ценам, бесчисленным ларькам и киоскам, безудержному росту платных услуг, мизерным пенсиям и зарплатам, девятому валу наркомании, алкоголизма и криминала.
Нефтеюганск город компактный, невозможно было, выйдя из дома, не столкнуться с каким-нибудь знакомым или старым приятелем. В те времена главным местом встреч были полустихийные рынки-барахолки, разбросанные по микрорайонам, где всегда толпился народ, покупая нужные товары и продукты. Однажды по весне мне встретился давнишний друг, бывший начальник одного из цехов сервисного предприятия Юганскнефтегаза. Он бойко торговал картофелем, выращенным на своем дачном участке. Разговорились. Оказалось, жизнь его дожала так, что собрался с супругой уезжать на родину в Башкирию, а продавал картошку, чтобы скопить деньги на билеты. Сын умер от наркотиков, его жена бросила двух внуков старикам и куда-то испарилась. Деньги, накопленные на сберкнижке, исчезли, жить на «новые» пенсии невозможно. Поэтому и собрался мой товарищ на родину, оставив полжизни в северном Юганске, – там хоть ждала родня, а здесь погибель…
Непривычные рыночные отношения, вторгшиеся не только в экономику, но и в быт, разрушали многолетние устои и связи, делили людей на бедных и богатых, кланы, слои и элиты. При этом общим явлением стало растущее обнищание еще вчера не шибко бедного юганского населения. Единственная надежда оставалась на производственное объединение Юганскнефтегаз, бесперебойную добычу и выгодную продажу нефти. Но и здесь, как черт из табакерки, вдруг выскочил бесстыжий московский покупатель с огромными деньгами, готовый платить только за беспрекословное подчинение и резко упавший в цене труд.
Люди, отдавшие десятилетия освоению нефтегазового Севера, оказались чужими на празднике жизни капитализма, где существовало лишь одно правило – ничего личного, только бизнес. Не понимая толком, что происходит, они с болью и горечью мучились вопросами. Какими? Я их помню наизусть, потому что каждая встреча со знакомыми и друзьями начиналась и заканчивалась именно ими.
В центре споров-разговоров всегда присутствовала главная тема – неужели именно такую судьбу заслужили мы все, выбрав дорогу в демократию? Следом шли вопросы уже похлеще. Грозя мне кулаком, старый знакомый кричал: «Это вы, коммуняки с Горбачевым, довели Союз до ручки! Это из-за вас нас теперь обзывают «совками», быдлом и рабами! За какие грехи мы бедствуем, а «новые русские» из ЮКОСа только богатеют?». После таких откровений хотелось волком выть и проклинать тех, кто на самом деле разрушил и продолжал разрушать великую страну.
Не забуду, как на одной из встреч избирателей с Александром Клепиковым встала пожилая женщина и попросила соседку помоложе зачитать обращение, которое она готовила накануне всей семьей. В нем было немного слов, но каждое из них прямо сшибало с ног. Вот что особенно запомнилось:
«Скажите