Лучший из худших. Дмитрий Дашко
этом падении волосы на груди и спине встают дыбом.
Поскольку полосу полагается преодолевать поодиночке, надеяться на помощь сослуживцев бесполезно.
Вообще, Лось – мужик добрый. Он даже не ругается, да собственно, ему и нужды в этом нет. Достаточно только посмотреть на него и сразу сделаешь нужные выводы. Однако в ситуациях вроде моей доброты от гиганта ждать нельзя. Он очень серьёзный и ответственный в таких вопросах.
В тот раз я вильнул вправо, отбежал метра на полтора. Но кто ж знал, что Лось дотянется до меня и на таком расстоянии? Вот сука… И что делать? И тут в голову пришла сумасшедшая мысль.
По какому-то наитию я вдруг понял, что это может сработать. Акробатические трюки не мой конёк, но от прежнего тела мне досталась хорошая растяжка. Я теперь был прямо как тот гуттаперчевый мальчик, а после драки с Цыганом внезапно физически окреп. Нет, медные пятаки руками не гнул, но внутри меня что-то словно сдвинулось с мёртвой точки.
Эх, была не была. Хоп! – тело подбросило вверх как катапультой. Больше всего я боялся, что слажаю, но этого не произошло. Я сделал что-то вроде кульбита, а оказавшись над Лосем, использовал его широкие плечи как точку опоры, оттолкнулся от них руками и оказался за его спиной. Крутанулся юлой и снова прыгнул на него, но на сей раз обеими ногами вперёд.
Противника снесло, будто взрывной волной. А я на секунду замер, не веря своим глазам. Твою мать! Скачу, словно какой-то Джон Картер, повелитель Барсума. Просто охренеть!
Потом в мозгу щёлкнуло: ёперный певец, сейчас Лось встанет, отряхнётся и устроит мне грандиозную трёпку. Какого, спрашивается, лешего торчу тут как три тополя на Плющихе?! Ноги в руки – и бегом к финишу.
Когда я пересёк заветную черту, первым, что бросилось мне в глаза, было ошарашенное выражение лица Санникова. Он даже на кнопку секундомера нажать позабыл.
– Ланской, сука, это что такое было?! – хлопая глазами, спросил ефрейтор.
– Не могу знать, господин ефрейтор, – рявкнул я.
– Ты… Ты… – Санников не находил слов. – Ты молодец! Самого Лося уделал… В жизни такого не видел. Мужикам расскажу – не поверят, решат, что заливаю. – Он покачал головой. – Ну Ланской, ну сука… Не ожидал такого.
В его устах наименование меня самкой собаки звучало чуть ли не высшей похвалой. Мне даже стало как-то неловко.
– Я с взводным поговорю, чтобы тебя отметили… В увал хочешь, рекрут? – неожиданно спросил Санников.
– Так вроде рекрутам увольнительная в город не полагается, – слегка опешил я.
– Некоторым в порядке поощрения полагается, – подмигнул пришедший в себя ефрейтор. – Ну так что, пойдёшь в увал?
– Так точно, пойду! – радостно воскликнул я.
Вроде в войсках всего ничего, но мне настолько обрыдла казарменная жизнь, что любой глоток свободы был мне за счастье. Тем более увольнительная в город, о которой мы даже не мечтали. Надо было совершить как минимум подвиг, чтобы оказаться за воротами части