Дама под вуалью. Маргарита Мартынова
значит, как вы хотите бороться за меня?! Никак! Лучше бы честно сказали, что не любите! – и, оттолкнув его, она бросилась прочь.
Сесилия сидела в каюте за вышиванием, когда вбежала залитая слезами Розалин и с размаху бросилась ничком на койку. Перепуганная женщина вскочила так быстро, что опрокинула на пол банку со швейными принадлежностями и схватилась за сердце, но быстро догадалась, что же могло произойти. Несколько мгновений она печально смотрела на плачущую девушку, затем приблизилась и хотела погладить ее по волосам, но та лишь упрямо мотнула головой, словно требуя оставить ее в покое. Послышались глухие рыдания.
– Бедняжка моя… – с чувством прошептала Сесилия и уточнила после паузы: – Не хочешь поделиться, что случилось?
В ответ Розалин лишь дернула ногой.
Сесилия снова тяжело вздохнула, подняла с пола оброненные нитки и ласково спросила:
– Что он тебе сказал?
– Кто… он? – девушка осторожно повернула в ее сторону заплаканное лицо.
– Уильям Гилмор, кто же еще…
– А… откуда тебе известно?..
– Ах, милая моя, я знаю тебя большую часть твоей жизни. Я поняла всё. Ты могла скрыть это от своего дяди, но не от меня. – и Сесилия протянула ей стакан воды.
После того, как вдоволь наплакавшаяся девушка рассказала о произошедшем на палубе и уснула, преданная служанка поднялась наверх, полная праведного гнева.
– Где мистер Гилмор, не скажешь? – без лишних вступлений обратилась она к первому встречному матросу.
– У себя.
– Значит, до утра я его уже не увижу, – Сесилия начала суетливо ходить туда-сюда, размышляя себе под нос. – Но я не могу ждать до утра! Дать ему смотреть сны с чистой совестью, думая, что все обошлось?! Как бы не так! Но он ушел в свою каюту, не могу же я идти к нему… Да якорь мне в бухту, как говорит мистер Элфорд! Я давно в том возрасте, когда подобного рода сплетни пошли бы только на пользу!
И через несколько минут она уже решительно колотила ладонью в дверь каюты капитанского помощника.
Видимо, Уильям Гилмор собирался лечь спать. Он возник перед Сесилией в наполовину расстёгнутой рубашке и опешил от неожиданности.
– Не утруждайтесь. Я старше вас на почти десяток, – заявила она и вошла, не дожидаясь приглашения.
– А теперь, сэр, потрудитесь объяснить мне, как вы могли!
– Не понимаю… – пробормотал тот, спешно застегивая пуговицы.
– Ах, не понимаете?! Вы довели бедняжку до истерики! Вам в два раза больше лет, чем ей, почему до сих пор вы так и не поняли, как надо себя вести с дамой, внимание которой вам не нужно?! Вы дали ей надежду! Я все это время наблюдала за вами, сэр! И знаете, что…
– Сесилия, прошу вас! – перебил ее Уильям. – На самом деле, все не так…
– Ах, вот как! То есть, хотите сказать, Розалин полчаса рыдала от счастья?! Или ей послышалось, что вы начали ее отталкивать, прикрываясь именем всей