Возьму тебя навсегда. Айрин Лакс
взорваться от оргазма?
– Нет-нет, ничего не надо!
– Я так не думаю!
Пальцы касаются входа, он двигает средним пальцем по кругу и медленно давит, вводя палец внутрь.
Я сжимаю его стеночками влагалища.
– Пиздецки узкая. Как будто целка…
Палец протискивается на две фаланги и двигается, вперед и назад. Вперед и назад. Другим пальцем он ласкает горошину клитора, выбивая из моей груди стоны и всхлипы с глухими рыданиями.
Как стыдно! Как ужасно… Как хорошооооо…
Я словно отрываюсь от земли и лечу ввысь. Поднимаюсь над городом, над крышами домов, парю даже над облаками, понимая, что вот-вот разорвусь на части от оргазма и хлыну дождем. Звездопадом. Искрами фейерверка. Стану салютом… Чем-то невесомым и ярким. Я вот-вот…
– Аааах… Аааах!
Я уже постанываю в голос, забыв о кошмарной обстановке.
Со мной играют его пальцы, и я не могу устоять.
Он дьявольски порочен. Умеет сыграть на струнах тела.
– Течешь, маленькая сучка, на стул целую лужу наделала. О, какая ты пиздецки мокрая… Вставить тебе хочу, но…
Его голос становится частым и хриплым. Он больше не держит меня насильно, меняет положение своего тела.
Вжикает ширинкой, шелестит одеждой.
– Ооо… – выдыхает. – Да…
Его пальцы скользят у меня между ножек.
– Ааааах…
От удовольствия, от подкрадывающейся удушающей волны поджимаются пальчики на ногах.
– Хочу тебя выдрать! Положить на спину, подхватить ножки на плечи и отжарить членом до самого упора! Но… еще больше я хочу увидеть твои брехливые глаза! – рычит.
Больше не шепотом.
Я в шоке.
Его пальцы покидают мое лоно, напоследок отвесив шлепок ладонью по хлюпающей мокрой промежности.
Повязка слетает с моих глаз.
Шелковистая лента стягивается вниз и болтается на уровне шеи.
Слепну от яркого света, ударившего по глазам. Но через миг на меня надвигается черная, мрачная тень.
Дьявольский утес, скала.
Он нависает надо мной угрожающе, закрывая своей мрачной фигурой свет от лампы.
– Тыыыы?! – кричу изо всех сил.
Марк, дьявол, Абрамов!
Собственной персоной.
Он стал еще выше и спортивнее. Еще злее. Еще мускулистее. Замечаю хвостики новых татуировок на его шее и над висками, выбритыми налысо.
– Я! А что… Ждала другого?!
– Отпусти!
– Не так быстро. У меня есть для тебя работа!
– К-к-к-какая?! Я… Я больше не твоя игрушка! Не твоя…
– Помнишь, что я сказал тебе? – наклоняется угрожающе, нависая над моим лицом. – Я возьму тебя. Нав-сег-да! – делает ударение на последнем слоге. – А теперь открывай ротик, моя маленькая дрянь, для него есть работенка!
Только сейчас я замечаю, в каком виде он стоит передо мной!
Он приспустил джинсы и трусы, величественно держит пальцами здоровенный мужской орган.
Ох, мама… Он огромный, толстый, каменный. Он увит толстыми синими