Серое платье. Иола Гайнова
несколько раз пыталась прервать. Йохан же совершенно не реагировал на слова своей жены, отвечая из вежливости лишь «да» или «нет», что говорило о его дурном характере. Эмма не встревала в личные проблемы семейства Вульф, особенно если учесть, что некая толика вины в них все-таки принадлежала ей. Однако, обладая женской гордостью, она осудила поведение Лили, которая, по ее мнению, несмотря на правоту, унижалась перед мужем. В итоге, после завтрака Йохан с обиженным видом пригласил свою жену в их общую комнату, где хотел с той очень серьезно поговорить. Любопытная Эмма же начала прислушиваться к тому, что происходило за закрытыми дверьми. Насколько она поняла, Лилия, не проронив ни слова, просто-напросто безропотно соглашалась со всеми упреками мужа, после чего продолжила мириться с ним в постели.
Через час выйдя из комнаты, супруги улыбались и буквально светились от счастья. И уже вечером, когда семейство Вульф, заботливо взяв с собой Эмму, направилось на прием, Лилия забыла обо всех обидах, несправедливости и недосказанности.
Эмма не могла полностью понять поведения своей подруги, так как ни один из ее мужей никогда не заглядывался на других женщин. Ее преимущество состояло в том, что она умела дать мужчине все, что ему было нужно без лишних запретов и каких-либо моральных принципов. Ей будто заранее было известно то, о чем мечтали многие, и она с радостью была и грустной, и веселой, и скромной, и развратной, в зависимости от мужских желаний. Эмма знала даже то, когда и в какой момент ей стоило проявить неподдельную гордость, а в какой момент полностью о ней позабыть ради достижения цели. Мужчины буквально боготворили ее за то, кем она для них являлась, однако, как известно, ничего бесплатного в этой жизни не существует. И в свое время им пришлось заплатить немалую цену за обладание такой красивой и шикарной блондинкой. Саму себя Эмма постоянно сравнивала с роковыми женщинами, у которых были обострены все чувства, в том числе и эгоизм, заставляющий достигать целей любыми средствами.
Дом Андрея, друга Йохана, находился на Рублевке, и в тот момент, когда семейство Вульф и Эмма зашли внутрь, главный зал уже практически полностью был забит гостями. Лилия, буквально вцепившись в своего мужа, начала здороваться со всеми, кто попадался на ее пути, однако заметив, что большинство мужских взглядов было приковано не к ней, немного смутилась.
– Не обращай внимания, новые лица всегда вызывают интерес, – тихо сказала она, наклонившись над ухом Эммы.
– Дело здесь не только в лице, и уж тем более не в его новизне, – поучительно ответила та. – Мою фигуру, например, тоже оценили и, по секрету скажу, практически все мужчины в этом зале уже мысленно меня раздели.
– Кроме, конечно же, моего мужа. Согласна? – специально задала вопрос с подвохом Лилия, чтобы посмотреть на реакцию Эммы, для которой вранье было работой.
– Ну да, конечно же! Кроме него и тех, у кого существуют большие проблемы с воображением, – незамедлительно ответила та, однако, подумав о том, что у Йохана с воображением