Романтик. Село Хомутинино: нравы и люди. Анатолий Агарков
сионисты в обиде за свой народ пытаются изобразить хазаров предками донских казаков. Представляете? – в десятом веке канули в Лету, а в пятнадцатом (когда появились первые казачьи станицы на порубежье московского царства) всплыли на берегах Дона со своей, мол, культурой и традициями. Вот язык, правда, потеряли.
Обидно стало мне за казачество, за Георгиевскую Ленточку, которую баба эта дебильная обгадила походя – для того и пишу бывальщину, чтобы довести до читателя: на ком стоит и стоять будет Земля Русская. Ну, конечно же, на народе и вековых его традициях, которые в нашей крови. Впрочем, умный читатель и так это знает, а глупому – не берусь досаждать…
В пику версии о хазарских корнях казачества скажу так – ни с первого дня и ни с первого года беглые мужики с Руси стали чувствовать себя вольными казаками на берегах Дона, Днепра, Яика, Кубани, Терека…
А ведь они действительно были вольными и называли себя братьями. Деление на свой-чужой было безусловным. Свой – это казак не только с сохой в руках, но и с шашкой у пояса и ружьем на плече. Тот, кто всегда на острие. Тот, кто рискует своей жизнью. А врагов на порубежье было не мало.
Да и сами казаки довольно часто сбивались в ватаги и ходили в «туретчину за зипунами» – лихой был народ.
Они действительно были воинами и землепашцами. Но тогда они были далеки от идеала: почти все – пьющие, не сильно образованные, но безусловно отчаянные в военных походах. По-другому: личная храбрость – железный принцип казачества. Такими их жизнь воспитала…
Так они начинали – беглые каторжники и крепостные крестьяне, убийцы, насильники, воры… хуже хазар, которыми не были Не самая привлекательная сторона в казачьей истории, но из песни, как говорится, слов не выкинешь.
Много тогда здесь было грязи. Невероятно много… Но когда в станицах появились женщины, а с ними детишки, начала формироваться казачья культура – вольных пахарей и защитников.
Немало лет прошло и вод утекло в моря южные, прежде чем из беглых банд сформировалось настоящее казачье войско, что в своей форме и в строю при исполнении Гимна «Боже, царя храни!» снимало головные уборы.
Ну и дальше о культуре казачества…
При встрече, после долговременной разлуки, а также при прощании, казаки обнимались и прикладывались щеками. Целованием приветствовали друг друга в Рождество и Великий праздник Воскресения Христова. Причем, целование допускалось только среди мужчин и отдельно – среди женщин.
Среди казачьей детворы, да и среди взрослых, было принято здороваться (приветствовать) даже незнакомого человека, появившегося в станице.
Дети и младшие по возрасту казаки к родным, знакомым и незнакомым обращались, называя «дядя», «тетя», «тетка», «дядька» и, если знали, добавляли имя. К пожилому казаку (казачке) обращались – «батя», «батько», «диду», «баба», «бабуня», «бабушка», прибавляя, если знали, имя.
При входе в хату (курень) мужчины крестились на образа, предварительно сняв головной убор – то же делали