Забытые истории детства #1. Ирина Шкредис
а Фея вдела в игольное ушко коричневую нитку и вышила по образовавшемуся контуру нос. Она сделала ещё два стежка – получился миниатюрный ротик с лёгкой улыбкой.
– Отрезать нитку? – Фея уже привыкла проговаривать вслух каждое творческое решение. – Но тогда испортится вся композиция! А что если вот так?
Фея сделала ещё один стежок. Вышла родинка.
– Пожалуй, это придаёт ему некоторую пикантность. Лоск аристократизма!
Фея работала и говорила, говорила и работала, и вновь говорила с болванкой, как будто с живой. Из остатков коричневой нитки девушка сделала на лапках стежки, похожие на ноготки, а из мехового обрезка получился замечательный кокетливый хвостик.
– А зачем здесь краски? – недоуменно спросила Фея у болванки. Глазки неподвижно смотрели на девушку, но ротик не проронил ни звука.
– Раз ты не в курсе, будем действовать по интуиции.
Она смешала розовую краску с белой, обмакнула кисточку в получившийся тон и обвела вокруг носа.
– Хм… странная мордашка. Больше смахивает на поросёнка.
Пришлось снова взять кисточку и повторить процедуру, но уже с коричневой краской.
– Так-то лучше!
Чтобы краска на мордочке быстрее высохла, Фея добавила чуть-чуть лака.
– Быстро справилась, – похвалила она себя, когда недавняя болванка приобрела вид медведя. – Значит, я умею шить!
Хитрая память подсовывала ей очередные вопросы, подталкивая к новым открытиям. Фея удовлетворённо осмотрела игрушку. Вроде бы всё было готово, но чего-то не хватало.
– Сердца?! Конечно, сердца! У любого живого существа оно есть, именно этим живые отличаются от неживых, добрые от злых, отзывчивые от чёрствых.
Она отыскала в сундуке маленький клочок кожи, вырезала из него сердечко, выбрала тонкую золотую нить и пришила его к груди.
Иголка с золотистой ниткой ещё торчала из кожаного сердечка. Фея наклонилась и перекусила нить зубами. Вдруг глаза медведя стали темнеть, превращаясь из прозрачно-хрустальных в синие. Игрушка сделала глубокий вдох, и её ресницы удивлённо захлопали.
– Ты живой?! – удивилась Фея.
– Воз… воз… возможно, – осторожно ответил медведь, точно пробовал слова на вкус. – Ты же сама оживила меня, и я буду очень рад нашему знакомству, если скажешь, как меня зовут.
– А ты получился с большим чувством юмора, – восхитилась фея. – Если бы я знала!
– Не знаешь моего имени? Я же твоя живая игрушка! А кто должен знать? Скажи, я пойду спрошу, – продолжал говорить медведь. – Может, этот рыжий со звездой во лбу?
– Рыжий тоже не знает, – послышалось с порога. В комнату, зевая и почёсываясь, вошёл Когтигрёнок. Он застал конец разговора и включился в него в меру своего воспитания.
– Прости, я… мы просто не успели придумать, – попыталась Фея предотвратить ссору. Она поставила медведя на стол. Тот немного покачался и сел, свесив лапы.
– Еле стоит, а имя ему подавай, – недовольно