Золотые пчёлы. Людмила Георгиевна Головина
и слегка взвизгнуло. Это был пёс. Обыкновенный пёс, довольно крупный, кудлатый, с висячими ушами и пушистым хвостом, которым он помахал в знак приветствия. Он, как будто, понимал то, что происходило в душе Вика, потому что участливо подскуливал и даже пару раз слизывал слёзы со щёк Вика.
Вик погладил пса и заметил, что у того шерсть на одном боку была подпалена.
– Ты тоже бежал от пожара? – спросил Вик. Пёс согласно гавкнул.
Любой собеседник всё же лучше, чем совсем никакого. Хоть пёс и не мог ответить Вику, но слушал очень внимательно и, кажется, всё понимал. И Вик поведал псу про все свои беды. Пёс сочувствовал всем своим собачьим существом. Он вставлял в монолог Вика свои «гав» или «у-у-у» и время от времени лизал руку своего собеседника.
– Как тебя зовут? – спросил Вик.
Пёс понял вопрос, он очень хотел ответить, но не мог.
– Ты не против, если я дам тебе новое имя?
Пёс был вовсе не против, что он и выразил энергичным вилянием хвостом и нетерпеливым повизгиванием.
Вик ненадолго задумался, прикидывая, какое бы имя подошло его новому другу.
– Хочешь, я назову тебя Громом? – спросил Вик. – Я слышал, что в кличке должна быть буква «р», и что собачье имя должно быть коротким. Ну как, согласен?
Пёс выразил своё согласие громким лаем и прыжками.
– Ну и хорошо, – сказал Вик. – Теперь я вроде, как твой хозяин. Но тут вот какое дело. Я знаю, что хозяин всегда должен кормить свою собаку. А мне тебя нечем накормить. Я и сам съел бы чего-нибудь. И жить нам тоже негде.
Вик, произнеся эти слова снова загрустил. Непонятно, как жить, где жить, что есть. Он раньше никогда об этом не задумывался и не понимал, как же было хорошо, когда обо всём заботились родители. Гром жалобно заскулил, как бы соглашаясь, что дела обстоят неважно.
Солнце уже поднялось высоко и жарило изо всех сил. Одежда Вика совсем просохла, и он оделся. В куртке было немного жарко, но он надел её, потому что боялся потерять. В кармане что-то звякнуло. Он вспомнил, что сам положил туда ножик – вещь, с которой никогда не расставался. Сейчас этот нож стал настоящим сокровищем. Но в кармане лежало ещё что-то. Это было огниво. Никогда у Вика не было этой вещи. Значит, её положил кто-то из родителей.
И тут мальчик вдруг осознал, что родители послали его в лес не случайно, они предчувствовали нечто страшное и решили спасти хотя бы его. Они придумали несуществующий предлог удалить его, они заставили надеть куртку и башмаки, они положили в карман огниво, чтобы он мог разжечь костёр, чтобы согреться и приготовить еду.
Сердце Вика сжалось от невыносимого чувства утраты. Только сейчас он понял, как сильно их любит. Где они? Что с ними? Живы ли? Увидит ли он их хоть когда-нибудь?
Вик едва снова не заплакал, но вспомнил, что отец всегда говорил: мужчины должны не плакать, а бороться с возникающими трудностями.
– Я не сдамся! – Вик заявил это вслух всем злобным силам. А потом обратился к Грому.: – Пойдём, поищем, чем бы подкрепиться.
Ничто