Кавказский дебют. От Екатерины II до Павла I. Владимир Шигин
сражение за Тифлис началось! Первым принял на себя удар персов авангард храброго царевича Иоанна. Несколько часов он в одиночку отчаянно отбивал все атаки противника. Дело в том, что, прощупывая оборону грузин, Ага Мохаммед вводил в бой свои силы постепенно. И в узких теснинах скал на подступах к Тифлису грузинские стрелки на выбор расстреливали скученных персов. Поняв, что по узким ущельям к Тифлису ему не пробиться, Ага Мохаммед развернул своего коня и, подавая пример воинам, прыгнул вместе с ним в ревущую Куру, чтобы переплыть на противоположный берег. Тысячи всадников бросились вслед за ним. Несколько сотен из них сразу же погибли в полноводной реке, но остальные все же переплыли. Благополучно достиг противоположного берега и сам Ага Мохаммед.
В тот момент, когда персы скопом начали переправу через Куру, по ним всеми силами ударил отряд царевича Вахтанга, укомплектованный отборными воинами – хевсурами, арагвинцами, кизикинцами и пшавами. Почти одновременно подоспел и отряд поэта и воина князя Мочабелова. Взяв в руки чунгур, Мочабелов пропел перед войском несколько вдохновенных строф своей героической песни, после чего кинулся вперед с такой стремительностью, что его воины прорубили коридор до самых персидских знамен, причем несколько из них пришлось останавливать телохранителям потрясенного такой отвагой Мохаммед-хана.
Казалось, что вопреки всему чаша весов медленно, но неотвратимо склоняется на грузинскую сторону. Прижатые к берегу полноводной Куры, вымотанные персы едва сдерживали их яростные атаки. Надо отдать должное злобному кастрату, в данном случае он по достоинству оценил доблесть грузин.
– Я не помню, чтобы когда-нибудь враги мои сражались с таким мужеством! – заявил он своей свите.
В этот момент ядро перебило пополам ханского коня, и Ага Мохаммед оказался в луже, перепачканный кровью и грязью, но невредимый. Придя в себя, хан велел ввести в бой отборную мазендеранскую пехоту, которую берег как последний стратегический резерв. Увидев это, Ираклий бросил в пекло схватки и свои последние жалкие резервы. Отчаянная схватка, а по сути самая настоящая резня, продолжалась с утра до позднего вечера. Три раза персы были отброшены от стен Тифлиса, и три раза они возобновляли приступ, пока, наконец, окончательно не сломили грузин, заставив их начать общий отход.
Увидев это, Ираклий вознегодовал. Выхватив саблю, он сам было решил возглавить последнюю контратаку, чтобы увлечь воинов, но был насильно удержан сыновьями и внуками.
– Каждый из твоих подданных знает твою храбрость и знает, что ты готов умереть за Отечество, – заявили они ему, – но если судьба уже изменила нам, то не увеличивай своей гибелью торжество неприятеля.
Царь все еще не оставлял надежды вырваться от свиты, чтобы кинуться на врага, но персы уже зашли в тыл грузинскому войску, занимая дороги, ведущие в город, грозя полным окружением и неминуемым последующим истреблением. Надо было спасать хотя бы то, что еще осталось.
И все же Ираклий, вырвавшись,