Кавказский дебют. От Екатерины II до Павла I. Владимир Шигин
1780 года генерал-поручик Александр Суворов вместе с женой Варварой Ивановной приехал в Астрахань, остановившись в богатом пригородном имении села Началова «Черепахе», что славилось на всю Россию своим виноградом.
В Астрахани Суворов сразу же занялся выяснением путей от Кизляра к Решту и проверкой подчиненной ему Каспийской флотилии. Сразу же он вступил в переписку с царем Картли-Кахетии Ираклием II, ханами Бухары и Хивы. Помимо этого, начал важную переписку с воинственным и вероломным владетелем Гиляна Гедает-ханом, соблазняя его склониться на сторону России. Наладил собственную агентуру, состоящую по большей части из армянских купцов, имевших обширные торговые связи. От них Суворов получал важные сведения о прикаспийских ханствах и положении в Персии, на основании которых составлял карты и описания возможных маршрутов экспедиции.
В 1780 году в полусонной Астрахани снова, как в далекие петровские годы, все пришло в движение. Застучали топоры на еще вчера заброшенных верфях, а в городе появились матросы и флотские офицеры. Летом на воду были спущены сразу три военных фрегата, бомбардирский корабль и четыре транспортных бота. Таких мощных судов на Каспийском море еще не видывали. Впрочем, качество судов оставляло желать много лучшего. Суда будущей флотилии строились из самого дешевого гнилого леса, а потому они почти сразу потекли. Снабжена флотилия была тоже наскоро и не полностью. Да и конструкция судов желала много лучшего. Орудийные порты на фрегатах были размещены столь низко, что их нельзя было открывать даже в тихий брамсельный ветер, а потому в море палили только с верхней палубы из мелких фальконетов.
Между тем в отношении организации сухопутной экспедиции ничего реально не делалось. Суворов пребывал в отчаянии. Статс-секретарю императрицы по военным делам Петру Турчанинову он писал: «…Жарам и комарам чуть за месяц. Я чищу желудок миллефолиумом (тысячелистником. – В.Ш.)… Жду ваших уведомлениев, как манну с небеси… Спросите вы, Милостивый Государь мой, чем я в бездействе упражняюсь? В грусти из моей кибитки исхожу на полеванье (охоту. – В.Ш.), но к уединению… Необходимо надлежало бы мне знать термин начала экспедиции… Сия есть не вредная делу откровенность, мне же весьма полезная. Отдаю протчее верховной власти…»
В июне 1781 года в Астрахань, наконец, прибыл командующий Каспийской флотилией капитан 2 ранга граф Войнович. В тайной инструкции ему было предписано основать укрепление на одном из островов у восточного берега Каспия и стараться «о проложении» торговых путей в Индию, «притом велено всеми средствами покровительствовать нашей торговле на этом море, очень стесняемой персиянами». Власть при этом Войновичу была дана полная, и никому, кроме него, не была открыта цель экспедиции.
К сожалению, отношения между Войновичем и Суворовым сразу не задались. Суворов в соответствии с Табелем о рангах требовал соответствующего уважения и подчинения, а Войнович считал себя в соответствии с полученной инструкцией самостоятельным начальником.