Алмазы Таимбы. Сергей Мильшин
палку.
К тому времени, как там скопился приличный ворох веток, из которых Тюня добавил в общую кучу от силы штук пять, рецидивист наконец решил, что достаточно. Двумя руками, еле удерживая непослушными пальцами, подхватил Тюню за шкирку. Стянув с не сопротивляющегося парня насквозь мокрую телогрейку и полные жидкости сапоги, пинком заставил его забраться под дерево. Тюня, испуганно поглядывая на напарника, боком залез глубже по подстилке. Малахай, тоже скинув верхнюю одежду, упал следом, выбивая палку, держащую вторую кучу веток, ногой. И в тот момент, когда пихтовые лапы обрушились на людей, он уже крепко прижимал к себе дрожащее тело парня. Только так, он понимал, у них есть шанс дожить до утра.
Глава 11
Дождь к рассвету так и не закончился, перейдя в мелкую досаждающую, словно мошкара, морось. Пробежавшись по очереди до кустиков, стали собираться. Нижнее бельё, штаны, кофта и портянки успели высохнуть, и даже сапоги просохли почти полностью, разве что внутри подошва чуть сырела, но под вновь вставленной стелькой было незаметно, а вот бушлат, несмотря на то что на ночь Иван его выжал и повесил ближе всего к печке, оставался влажным и тяжёлым. Но выхода не было, пришлось надевать в том виде, в каком был. Тоня, видя сомнения Поддубного, цинично, как ему показалось, прокомментировала: «Ничё, к вечеру высохнет, если дождь закончится».
«Конечно, ей легче, энцэфалитка и промокла меньше и высохла быстрее. Бушлат, так и неодёванный, в целлофане лежит».
Она уже поставила на заново растопленную печурку котелок с водой, намереваясь теперь уж точно сварить кашу. Иван, уложив вещи, выбрался на улицу. Несмотря на сыплющуюся с неба влагу, дышалось легко, лесной воздух, пропитанный терпкими хвоистыми ароматами, втягивался ноздрями, словно спасительное лекарство астматиком. Спрятавшись на верхушке сосны, чирикала какая-то позитивная пичуга. Стоял полный штиль, ни одна ветка не качалась, не поскрипывал ни один ствол. Продышавшись, Иван обошёл вокруг домика, сложенного из толстых сосновых брёвен. Поленница, укрытая куском рубероида, просела с одного бока. Да, за дождливую ночь сожгли прилично. Догадавшись, что нужно сделать, Поддубный отправился за топором и ножовкой.
Сухостой нашёлся быстро, но и он под ливнем вымок, наверное, тоже насквозь. Подумав, Иван решил, что другого он всё равно не отыщет, а уложенные в поленницу дрова до зимы наверняка просохнут. Поплевав на руки, подсел к комелю сушины с ножовкой.
Пока Иван занимался заготовкой дров, Тоня сварила кашу. Запахи уже разлетались по округе через распахнутую дверь. Иван заканчивал укладывать охапку поленьев у стены, когда проводник пригласила его на завтрак.
Разделавшись с кашей, причём чуть ли не вылизав котелок, поднял удивлённый взгляд.
– Ну как? – Тоня замерла, ожидая ответ.
– Очень вкусно, не могу понять, что ты добавила туда.
Женщина разулыбалась:
– Да я вспомнила, что у меня в пакете мясо лося свежее,