Место Силы. Первый уровень. Здравствуй, друг. Василий Криптонов
тут вообще голым. А он как-то «обтяжку» надел.
Так, ладно, чёрт с ним, с толстяком. Выбрать оружие. То, которое подскажет сердце. Ну, сердце? Скажешь чего-нибудь, нет? Как тебя вообще слушать-то?
Оружие медленно вращалось. Вот мимо пролетел прямой европейский двуручный меч. Я представил, как размахиваю им, сокрушая каких-то абстрактных врагов. Поморщился – нет, не моё. Что-то вроде катаны – подписей над единицами оружия не было, и на том, как говорится, спасибо шизе, что не полная.
Катана мне тоже не понравилась. Хрен знает, как там это сердце слушать, но махать мечом мне почему-то не хотелось совершенно. Так же я пропустил лук со стрелами. И на миг отвлёкся, потому что толстяк, что-то выкрикнув, схватил забракованную мной катану.
Реально схватил. Как только он коснулся рукоятки, меч перестал быть прозрачным. Толстяк держал в руке реальное оружие.
– Крейз! – сдавленно прошипела у меня за спиной Лин.
Да блин! Почему никто не предлагает АКМ?! Впрочем, меня бы и «беретта» устроила. Что-нибудь реальное, а не вся эта фигота из детских комиксов. Вообще, как-то неправильно всё сделано. Сначала бы показали, с кем драться предстоит, а потом уже – оружие выбирать. При чём тут вообще сердце? Если на меня кинется, допустим, какой-нибудь тролль с каменной шкурой, я дико пожалею, что не взял лук, потому что глаза – его единственное уязвимое место.
А-а-а, чёрт, хватит уже думать, Крейз, действуй!
Я схватил первое же оружие, которое почему-то не вызвало у меня отторжения.
Это был топор. Красивый двусторонний топор, лезвие блестело, как серебряное, а полированная до блеска длинная рукоятка совершенно не скользила. Топор лёг в руки как родной.
И остальное оружие тут же исчезло.
– Удачи, парни! – крикнул кто-то.
Обернуться я не успел. Потому что в этот миг та самая дверь, открывать которую ночью отговорил меня Сайко, открылась сама. У меня на глазах провернулось колесо. А потом дверь с грохотом распахнулась.
Я машинально выставил топор перед собой. Сердце билось часто и тяжело. Во рту пересохло.
Сначала показалось, что ничего не будет. Это были пять секунд ложной надежды и тягостного ожидания. Как будто кто-то медленно и с наслаждением вытягивает из тебя жилы, наматывая их на катушку.
Но вот послышался сдержанный рык, и из тьмы, сгустившейся за дверью, вышел…
– Ч-ч-ёрт, – прошептал я.
Практически одновременно со мной толстяк произнёс слово на букву «f».
Это был человек и в то же время не человек. Он должен был быть мёртв, потому что с такой степенью разложения, если не ошибаюсь, даже прокажённые уже не живут.
Рубаха и штаны висели на нём клоками.
В щеках прогнили дыры, глаза были блевотно-жёлтого оттенка, в них даже не было зрачков. Седые волосы отросли до плеч. На пальцах почти не осталось кожи и плоти, существо щёлкало ими друг о друга, издавая ужасающий звук – клик-клик, клик-клик… Как будто кто-то взял в руку несколько шахматных фигур и поигрывает ими. Почему-то именно