Убийство под Темзой. Иван Любенко
шар, человек. Промокнув платком потную лысину, он зачитал выводы медицинского исследования трупа профессора Генри Пирсона. Из него следовало, что смерть означенного лица наступила в результате колото-резаного проникающего ранения гортани и повреждения сонной артерии. Закончив чтение, он положил на стол коронера заключение и удалился.
Дознание перешло к допросу свидетелей. Первым была приглашена тридцативосьмилетняя леди, обнаружившая ещё живого, но уже получившего ранение потерпевшего. Назвав свои данные, адрес проживания и род занятий, свидетельница показала, что присутствующий в судебном заседании молодой человек подбежал к лежавшему профессору с противоположной стороны уже после того, как она к нему приблизилась и позвала на помощь. Дама также сообщила, что видела незнакомца, который шёл ей навстречу. Он был среднего роста и, скорее всего, в котелке. Лица его она не запомнила и каких-либо других особых примет назвать не смогла, поскольку лампы в тоннеле светили тускло. Второй свидетель – констебль, поспешивший на место происшествия, также ничего толкового сообщить не смог, кроме того, что увидел склонившегося над телом свидетеля, находящегося в зале. Полицейский арестовал его, потому что на его одежде и руках были следы крови. Это и послужило основанием для задержания. Третьим свидетелем оказался клерк из банка. Ничего дельного он сообщить не смог, кроме того, что видел окровавленное тело, окружённое любопытными прохожими. Четвёртым очевидцем, представшим перед судом, был старик лет шестидесяти пяти. Он также заявил, что задержанный на его глазах молодой человек подбежал уже к лежавшему на спине потерпевшему. Наконец, пришёл черёд Ардашева. Он в точности повторил всё, что двумя часами ранее показал под протокол инспектору Джеббу. Коронер задал студенту несколько малозначимых вопросов, кивнул и пригласил детектива. Полицейский поведал о найденных рядом с профессором ноже и розе из красной материи, а также о золотом брегете и англо-арабском разговорнике Спиерса. В него был вложен билет на поезд до Ливерпуля, а в боковых карманах пальто – пенковая трубка и кожаный кисет с табаком.
– Билет? – глядя в блокнот, осведомился коронер.
– Да, в Ливерпуль, на боут-трейн[29], – ответил инспектор.
– Больше ничего не нашли?
– Нет.
– А трость? – воскликнула с места симпатичная блондинка лет двадцати пяти в траурном одеянии. – У мужа была трость с ручкой из рога носорога в виде креста и змеи, обвивающей верхнюю часть ствола. Он вышел с ней из дома.
– Миссис Пирсон, я понимаю ваше горе, но порядок есть порядок. Вы можете задавать вопросы только с моего разрешения, – уточнил коронер.
– Простите, – вытирая слёзы платочком, ответила дама.
– Так что насчёт трости? – глядя на детектива, проронил коронер.
Джебб растерянно пожал плечами.
– На месте преступления её не оказалось.
– А вы? – обращаясь к констеблю, выговорил коронер. – Трость видели?
– Никак нет.
– А вы, мадам? – глядя на первую свидетельницу, осведомился коронер.
– Не
Боут-трейн – поезд, чьё прибытие в портовый город согласовано с пароходным расписанием. Такие составы ходили из Лондона в Ливерпуль и Саутгемптон.