По дороге в Вержавск. Олег Ермаков
еще! – восклицает Аня с независимым видом. – Что я, школярка, что ли?
– Ну… – Арсений растягивает черные узкие усики в улыбке. – Мама Пелагия – цитадель старого уклада.
Аня нетерпеливо крутит головой.
– Никакая не ци-та-дель. Штраус ей уже нравится.
– Бьюсь об заклад – после «Большого вальса»! – откликается Арсений. – Неужели смотрела?
Аня смерила его взглядом светящихся ореховых глаз. Ее волосы тоже светились. И на лбу играли блики – но как будто уже и не солнечного, а какого-то другого, особого, девичьего света.
– Интересно, где же? – как маленького спросила она.
– Ну… в клубе, – растерялся Арсений.
Илья усмехнулся:
– Эх ты, Сенька Дерюжные Крылья. Запамятовал, где киноустановка?
Арсений наморщил смуглый лоб.
– Ну… – И тут он вспомнил и ударил себя ладонью по лбу: – В Казанской?! – Затянулся папиросным дымом и сам себе ответил: – Ну да, как же матушка Пелагия туда пойдет.
– Догадливый товарищ лейтенант, – ехидно заметила Аня, – автор лётной книжки. Кстати, дарю название. Хочешь?
– Да название всегда стандартное: Лётная книжка такого-то, – отозвался Арсений. – В лётной книжке только дату, пункт назначения, расстояние и указываешь.
– Ску-уч-но, – протянула девушка.
– Зато понятно. Начальству. Это персональный отчетный документ. Да и самому полезен… Для самоанализа. Сколько налетал, какие кренделя выписывал в воздухе.
– А могли бы вести судовой журнал, – замечает плотный невысокий Илья, зашибая на голых плечах комаров. Его майка запачкана кровью. Круглые линзы очков в металлической оправе поблескивают на толстом носу. – Если бы ты вовремя сообщил об отпуске. У моих друзей-археологов есть байдарка. Но я их просто уже не застал…
– Можно было и на простой плоскодонке плыть, – отвечает Арсений.
– На лодке идти долго, она тяжелая, неповоротливая, – отвечает Илья, хмуря светлые брови. – А байдарка – пушинка! – Его синие глаза загораются под стеклами очков. – Пирога Гайаваты. Он же там просил, мол, дай коры, мне, о береза, и все такое. Мы с ребятами ходили на байдарке по Днепру, вверх, до Дорогобужа. Есть такая идея подняться до самых истоков Днепра. Оттуда перевалить на Волгу. Вверх по ней. А там вниз по Двине – до впадения в нее нашей Каспли и уже вверх по Каспле до села, озера – и в Смоленск.
– Ого. Зачем?
– Ну так и охватить весь древний этот лес.
– Адмирал его упоминал, – сказал Арсений, усиленно вспоминая, и вспомнил: – Оковский?!
Илья усмехнулся:
– Вообще первым о нем писал Нестор в «Повести временных лет», мол, есть такой лес на Руси, из коего вытекают реки: Днепр – на юг, Двина – к северу, Волга на восток.
– Двина на север? – быстро переспросил Арсений. – Какая Двина? Наша или Северная?
– Наша, наша, смоленская, – ответил Илья. – Просто насчет севера летописец – того, дал маху, ошибся. На запад Двина бежит, вот… – Он посмотрел под ноги и добавил: – А сейчас вместо воды под нами дорога.
– Так