Фаза ингибиторов. Аластер Рейнольдс
до двадцати шести часов. И даже тогда, вероятно, от слабости она мало что сможет вспомнить, так что не надейся в ближайшее время сыграть с ней в шахматы.
– Не считая проблем с памятью, которая, кстати, уже возвращалась к ней, она соображала неплохо.
– Это было тогда, – возразил Валуа. – Мы пытаемся открыть тот канал нейросвязи, по мере того как оживает ее мозг, но пока не сумели пробиться.
– Скорее всего, это какая-то аварийная функция капсулы. Капсула больше не считает, что ее системы могут отказать, и нейроинтерфейс просто не включается.
– Если этот фокус проделан с помощью имплантатов, – сказала Чунг, – то придется их выковырять и сжечь, прежде чем она сделает хоть шаг за пределы этой комнаты.
– Будь реалисткой, Альма, – покачал я головой. – Даже если Брианна была носителем плавящей чумы, она для нас неопасна.
– Считай, что это дело принципа – точно так же, как твое решение не выходить на связь, – добродушно ответил Валуа. – В общем, мы просканировали этот гроб с предельной тщательностью. Похоже, внутри у Брианны нет ничего искусственного, как нет и неприятных сюрпризов в самой капсуле. Когда Брианна очнется, мы сделаем все необходимые анализы, но, сдается мне, она явилась к нам невинной как младенец.
– Невинность? – усмехнулась Чунг. – Что-то новенькое. Увидишь – расскажи хоть, как она выглядит.
Пол едва заметно содрогнулся. Техники за стеклом прекратили свое занятие. Мы с Валуа и Чунг со страхом уставились на аварийный фонарь в углу стены: вот сейчас он замигает красным и взвоет сирена, сообщая, что из какой-то части Солнечного Дола уходит к поверхности воздух. Никто из нас не запасся дыхательным ранцем – внутри Святилища, способного герметично закрыться в считаные секунды, в нем не было нужды. Если на нас обрушилась достаточно крупная глыба, способная пробить оболочку Святилища, вряд ли останется необходимость в каком бы то ни было правительстве, не говоря уже о выживших.
Но фонарь светил по-прежнему тускло и сирена молчала.
– Возможно, когда Брианна узнает, в каком мире проснулась, ей захочется залезть обратно в свою капсулу, – сказал Валуа.
– Пусть благодарит судьбу за то, что вообще жива, – без тени сочувствия процедила Чунг. – Она ведь знает про волков, Мигель?
– Вряд ли.
– Тогда что говорил пассажирам их капитан? От чего они бежали?
– Этого Брианна не сказала. Вряд ли она имела хоть какое-то понятие о том, что происходило с кораблем после вылета с Приюта.
Последовала пауза. Я почти слышал, как жужжат шестеренки в мозгу у Чунг.
– С тех пор, как ты сказал, что у тебя на борту пассажирка, меня мучает одна мысль: как, черт побери, она выжила?
Я кивнул на застекленный отсек:
– Можно назвать это чудом. Ты видела, в каком состоянии ее капсула.
– Вы сближались на скорости порядка семи тысяч километров в секунду, – констатировала Чунг.
– Они летели в систему, а я двигался