Так называемый Я. Учения о пустоте и взаимозависимом происхождении. Лама Сопа Ринпоче
место заслуживает высокого статуса – «памятник истории и культуры». Впрочем, подобных памятников в Подмосковье предостаточно. Эти очаги социалистического рая умудрились сохраниться в нетронутом виде, несмотря на бушующий вокруг бандитский капитализм. При въезде в «Дорожник» вас встречает гипсовое существо угрожающих размеров, предположительно женского пола, держащее в руках предмет, известный в национальной мифологии как «хлеб-соль». Существо, видимо, обладает солидным опытом медитации, о чём можно судить по особому взгляду, устремлённому в пространство. Немного поодаль, перед входом в главное здание, где находятся кинозал и столовая, на гипсовой скамейке расположились три гипсовых существа более скромных габаритов младшего школьного возраста – две девочки и один мальчик, пребывающие в состоянии глубокого однонаправленного сосредоточения. На фасаде главного здания – мозаичная композиция высотой в три этажа, изображающая жизнь различных миров сансары.
Жилые корпуса унылой формы и унылого цвета соединены ровными дорожками, между которыми растут цветы, кустарники и деревья, образуя ровные геометрические фигуры. Из динамиков, висящих на стенах и фонарях, доносятся звуки радио. По дорожкам спокойно прогуливаются граждане пенсионного возраста, поправляющие своё здоровье.
В день окончания нашего ретрита в санатории должен был начаться какой-то семинар по улучшению чего-то такого, чем заведовало министерство, которому принадлежал санаторий. В связи с этим на территории появились солдаты стройбата, которые за три дня покрасили все бордюры, окаймляющие дорожки и площадки, в белый цвет, а все скамейки, фонари и спортивные снаряды – в зелёный.
Дирекция санатория да и отдыхающие в нём граждане были явно не в восторге от вида разгуливающих повсюду монахов в красно-жёлтых одеждах и ещё нескольких десятков странных людей, выражающих странные знаки почтения по отношению к этим монахам и собирающихся на странные долгие мероприятия в кинозале, для чего в нём были временно демонтированы все ряды кресел, а сидели люди прямо на полу – на подушках и ковриках. Весь зал был украшен непонятными разноцветными изображениями и словами на непонятном языке, а в одном углу зала продавались книги на русском языке, но непонятного содержания.
Некоторые любопытные иногда подходили к нам и спрашивали, кто такие эти монахи, что у нас тут происходит и зачем нам в России это нужно. Особенно сложно было ответить на последний вопрос. Отвечать на него вообще приходится довольно часто, и, честно говоря, просто удивительно, что люди (не только далёкие от буддизма, но даже иногда и сами русские буддисты) не замечают, что, например, в нашем родном языке есть такие слова и обороты, которые свидетельствуют о том, что нашему сознанию не только не чуждо буддийское мировоззрение, но, по сути, оно глубоко ему свойственно.
Взять хотя бы слово «будда». Почему-то это слово немедленно вызывает у нас «восточные» ассоциации, хотя на самом деле это санскритское