Никола зимний. Сергей Кузнечихин
я голосовал против. Выбрала его определенная группа олигархов. Они его поставили, и он широким жестом отдал край на разграбление. Кстати, характерный случай. Оказался я в одном застолье с директором нашей оперетки. И тот для поддержания разговора, и чтобы собственный статус приподнять, рассказал, как сидел он в высокой приемной, рядом с ним нервничали три директора завода, так вот губернатор первым пригласил его, а потом уже производственников. Заявил с гордостью и уважением к хозяину. Когда я подсказал, что правильнее было бы приглашать в другом порядке, он сначала не понял, а потом обиделся. Опереточный губернатор, но с огромной харизмой.
– И ты служил ему верой и правдой.
– Насчет веры промолчу, а правдой стараюсь служить всегда и везде. А как тебе наше новое начальство?
– Давай не будем торопиться, да и Николе, мне кажется, это совсем не интересно.
– Почему же, он у нас тоже карьеру сделал. Сорок восьмой заместитель губернатора. Это мне в ближайшее время могут сказать, что обойдутся без моих услуг, а без него обойтись трудно, он у нас непотопляемый. Помнишь, как сопляками наперегонки плыли?
– Помню, ты меня обогнал, а я чуть не утонул.
– Так выплыл все-таки. Говорю – непотопляемый.
– Овчинников, не заводись. Ты вроде не в проруби плаваешь.
– Пока не в проруби, а завтра – не знаю. Вон шеф у Николы при смене позапрошлого губернатора так перепугался, что в реанимацию на скорой увезли. В этой конторе для повышенной пенсии надо отработать определенный срок, как на вредном производстве, а у мужика несколько месяцев не хватало…
– Да какое мне дело до этого несчастного. Я выпить хочу. Поехали ко мне в гостиницу. Посидим, молодость вспомним.
Тулуп поднял руки.
– Я пас. У меня совещание и вечером серьезная встреча. А ты, Никола, езжай. Не пить же ей в одиночку. Петровича я предупрежу. Машину дать?
– На такси доберемся.
Когда проезжали мимо гастронома, он попросил остановиться, но Юлия велела ехать дальше.
– Если ты о выпивке беспокоишься, то у меня в номере все есть. Овчинников к тебе до сих пор ревнует.
– Какие мы с ним соперники?
– Давние.
Она открыла холодильник, забитый бутылками от литровых до шкаликов.
– Вот видишь, на любой вкус. А о закуске я с вечера позаботилась. Ты не против, если я приму душ? Только не подумай, что соблазняю. Просто в офисе жарко было и здесь тоже. Отопление не отключили. Россия экономить не приучена. Немцы такую расточительность не позволяют. Я быстренько.
Вернулась в коротком легком халате. Голову не мочила и прическа осталась нетронутой. Волосами гордилась еще девчонкой, и они не потеряли пышности.
– Если ты до сих пор не налил, придется этим заняться мне.
– Неудобно чужим распоряжаться. Ты – хозяйка, я – гость.
– Но бутылку-то откроешь, это мужская обязанность. Не стесняйся.
Она пила коньяк и быстро захмелела.
– Не пугайся. Я в таком состоянии могу долго держаться – тринкен-дама.
– Это