Лучшие мысли и изречения древних в одном томе. Отсутствует
решившему заняться политической деятельностью: ] Попроще надо шить хламиду ‹…› и не возлагать непомерно горделивых украшений на свой венок, видя римский сапог над головой. Подражай лучше актерам, которые влагают в представление свою страсть, свой характер, свое достоинство, но не забывают прислушиваться к подсказчику, чтобы не выйти из меры и границ свободы, данной им руководителем игр. Если ты собьешься, тебя ждет не свист, не смех, не пощелкиванье языком; многих уже постиг «Топор-головосек, судья безжалостный».
«Наставления о государственных делах», 17
Государственный муж обязан считать предпочтительнее поражение от сограждан, нежели победу ценой насилия и урона для городских установлений.
«Наставления о государственных делах», 19
Умение повелевать и умение повиноваться связаны между собою. ‹…› При демократическом устройстве человек недолгое время приказывает, но всю остальную жизнь слушается.
«Наставления о государственных делах», 21
Благороднейшее и полезнейшее искусство – повиноваться тому, кто над тобой законно поставлен, даже если ему по случайности недостает могущества и славы. Принято же на сцене, чтобы актер для первых ролей, будь то хоть сам Феодор или Пол, представал перед исполнителем третьих ролей как служитель и почтительно к нему обращался, если у того венец и скипетр.
«Наставления о государственных делах», 21
* Кто способен извлекать корысть из общественных дел, способен и на окрадывание могил.
«Наставления о государственных делах», 26
Ни на одну из трехсот статуй [тирана] Деметрия Фалерского не успела сесть ни ржавчина, ни грязь, потому что все они были уничтожены еще при его жизни.
«Наставления о государственных делах», 27
Говорят, что погубил народ тот, кто первым его подкупил; ‹…› толпа теряет свою силу, когда ставит себя в зависимость от подачек. Но подкупающим стоит поразмыслить над тем, что себя они тоже губят, когда тщатся ценой великих затрат приобрести продажную славу и этим делают толпу уверенной и дерзкой, ибо ей кажется, что в ее власти что угодно дать и что угодно взять.
«Наставления о государственных делах», 29
Болтуны никого не слышат, ибо сами говорят беспрерывно.
«О болтливости», 1
Два главнейших и величайших [блага] – слушать и быть выслушану. Ни того ни другого не дано болтунам, и даже в самой страсти своей терпят они неудачу. ‹…› Они жаждут слушателей, но не находят их, напротив: всякий от болтуна бежит без оглядки.
«О болтливости», 2
Глупые речи превращают захмелевшего в пьяного.
«О болтливости», 4
Ни одно произнесенное слово не принесло столько пользы, сколько множество несказанных.
«О болтливости», 8
Говорить учимся мы у людей, молчать – у богов.
«О болтливости», 8
Слово, доколе известно одному человеку,