.
что не может сразу объяснить ему все несчастья, и попросил облегчить его страдания. Удивленный и растроганный человек обещал это сделать и сообщил о Меймоне главному раввину «как о великом ученом и благочестивом человеке, который по стечению обстоятельств попал в очень бедственное положение».
Этот главный раввин, прекрасный человек, знаток Талмуда и обладатель мягкого характера, был глубоко тронут несчастьем Маймона. Он спорил с ним по самым важным вопросам и нашел его очень сведущим во всей еврейской учености.
В качестве своего намерения Маймон заявил, что хочет стать придворным мастером, но что сначала он будет праздновать святые дни в Позене. Он получил столько денег от раввина, сколько у него было с собой, который также попросил его есть с ним каждую субботу и сразу же предоставил ему отдельную комнату у одного из самых богатых и старых евреев города. Ему также было обеспечено питание и питье там до тех пор, пока он оставался в городе. Он был в восторге, когда после ужина ему предоставили чистую постель, и несколько раз спрашивал: «Неужели это для меня? «Искренне могу вас заверить, – сказал он, – что я никогда не испытывал такого блаженства, ни до этого события, ни после него, как когда я лег в постель и почувствовал, как мои конечности, которые были напряжены и почти сломаны в течение полугода, вновь обрели былую силу в мягкой постели».
Он спал до позднего вечера. Не успел он встать, как раввин послал за ним, чтобы узнать, доволен ли он. Когда он явился к нему, то не мог найти слов для выражения своих ощущений и в экстазе воскликнул: «Я спал на кровати!». Обрадованный благодетель за свой счет за два дня сшил для спасенного одежду и костюм, и, облачившись в чистое белье и новое платье, тот пошел благодарить его, но с трудом смог вымолвить несколько обрывистых слов. Главный раввин, отказавшийся от благодарности, имел лишь умеренное жалованье, а поскольку он посвятил себя учебе, делами его управляла жена, и ему приходилось оказывать такие услуги без ее воли.
В первый же вечер Маймон остановился у еврейской богадельни, принадлежавшей бедному чистильщику одежды. Там он взял оставленную им одежду и вызвал удивление и радость своим преображением. Молодая жена штопальщика попросила благословения для своего младенца, а бедный попутчик – прощения за то, что часто грубо обращался с ним. Маймон отдал последнему все деньги, которые у него были с собой, благословил ребенка среди слез радости матери и ушел растроганный.
Поведение главного раввина и его ученого хозяина по отношению к Маймону создало ему такую репутацию, что все ученые города принимали его за знаменитого странствующего раввина, приходили повидаться с ним и подискутировать; «однако чем ближе они меня узнавали, тем большим уважением пользовались. Этот период был, бесспорно, самым счастливым и почетным в моей жизни».
Решение молодых ученых города платить ему зарплату, за которую он должен был обучать