Отмеченная. Мария Печурина
он молодцом. – Что ищете?
Кирилл посматривает в сторону леса, обдумывая, говорить ли мне правду или нет.
– У нас пропали две самки, – все же выдает он информацию. – На них напали в этом месте. Охрана, что была с ними, не смогла справиться. Слишком много было врагов.
– Раненые, потери? – интересуюсь у него.
– Никого, к счастью, не убили. Потрепали, да, но без потерь… кроме двух самок.
– Их увезли? – закидываю удочку.
– Нет. По словам охранников, самки попытались скрыться в лесу. Больше их никто не видел. Жених одной из самок землю роет, чтобы ее найти, но пока безрезультатно, – и добавляет, немного помолчав: – Они могли попасть на вашу территорию.
– Мои патрульные не сообщали ни о каких происшествиях. Если бы самки объявились у нас, я бы знал, – в открытую вру волку. Сам не могу понять, зачем. Конечно, оправдание у меня есть – верить словам мужчины, что он бета стаи Мунте, так просто не стоит. Раньше на этой ступени у соседей было три волка. Не припоминаю среди них этого молодого самца. Хотя, когда я последний раз общался с их альфой? Все могло измениться.
– Если что-то узнаете, сообщите, пожалуйста, в стаю, – просит Кирилл. – А теперь, извините, у нас еще много работы.
– Удачи.
Сажусь обратно в машину, и наш кортеж возобновляет движение. Посмотрим, что рассказала Егору наша найденыш, и сопоставим со словами Кирилла.
Прокручиваю в голове слова чужого беты о женихе самки. Вспоминаю кольцо на безымянном пальчике волчицы. Черт! А не это ли причина моего вранья? И понимаю – да. Я не хочу отпускать самку. Твою ж мать!
***
– С тобой у меня будет серьезный разговор! – едва машина подъезжает к моему дому, сообщаю встречающему меня Егору.
– Оу-оу, полегче! – поднимает он руки. – Я все объясню!
– Она в порядке? – задаю, наверное, самый важный вопрос. – Как ее состояние?
– С ней все хорошо. Сейчас она еще спит. Должна, по крайней мере.
– Хорошо, – киваю, направляясь в свою комнату. – Организуй пока мне завтрак.
– Ну это немыслимо, – ворчит Егор. Ничего пусть побесится. Это его наказание за самоуправство.
Сам же я планирую принять душ и переодеться. Не отправляться же к самке в таком виде? Чтоб меня! Разве это нормально, что я так забочусь о том, как она воспримет меня? И правда, как?
Этот вопрос отрезвляет. Что я буду делать, если самка, как и другие испугается моей силы? Да не если, а точно испугается. Еще никто и никогда не мог остаться равнодушен к той тьме, что стремится подчинить все вокруг. Черт!
– Ну ничего, – успокаиваю себя, – все вернется к привычному существованию. Я обзаведусь наследником, как и хотел, и жизнь потечет в нужную сторону. Интересно, а мой ребенок тоже будет прятаться от меня?
Нехорошие мысли. Нельзя позволять им затмить мой разум. С каких пор тьма пробралась мне под кожу, в сердце, душу? Нельзя давай ей повод. Она чует, когда я становлюсь слабым, и нападает, словно голодный зверь.
Сжимаю