Волна. Ольга Владимировна Пестрякова
Твой папа обязательно нас найдет. Обязательно! А пока ты побудешь с нами. Документы скоро будут готовы и мы сможем куда-нибудь уехать.
– А как папа нас найдет?
– Мы придумаем что-нибудь..
Документы были готовы через две недели, все это время Люда вела борьбу за выживание. Пособия им не хватало, они ели мало, но хуже всего был холод, который пробирал до костей.
И вот наконец-то документы на руках и майор, вручая их, сказал Людмиле:
– Вы же понимаете, что если ваш контракт не закончен, вы обязаны его доработать.
– Да я бы с радостью, только где?
– На Сахалине. Многих туда отправили обратно.
***
Люда уехала с детьми на Сахалин, попросив майора дать ее координаты в случае, если их станут искать.
До окончания контракта оставалось три месяца.
Она вновь работала с рыбой, детей определила в детский садик. Никого не удивило наличие Юрочки, многие дети тогда остались без родителей и многие детдома были переполнены. Справляется женщина с ними, пособие не просит, и ладно.
Три месяца Люда вздрагивала от каждого шума на лестничной клетке, выжидая приезда Георгия, но его все не было…
В марте закончился ее контракт и Люда приняла твердое решение уехать отсюда. Подальше на материк где не будет со страхом смотреть на океан. Одна из ее коллег говорила о том, что у нее тоже заканчивается контракт и она поедет к своему двоюродному брату в Сталино, где открываются новые угольные шахты и выдают жилье и хорошие оклады. Она и Люду звала с собой. А ей было страшно от того, что Георгий будет их искать и не найдет. Сама она делала запросы, зная только его фамилию имя и отчество, но нигде не было о нем упоминаний.
Через три месяца, решив, что его может и не быть в живых, ведь соседние поселки тоже затопило и кто знает, где он был в командировке, Люда поддалась на уговоры Анастасии и вместе с Асей и Юрочкой они поехали в Сталино, пересекая всю страну.
Юра постепенно перестал спрашивать про отца и ему, как и дочери Людмилы, было очень интересно смотреть в окно на мелькающие города и поселки, удаляясь все дальше от тех краев, где он родился и вырос.
В апреле Людмила определила детей в садик, выдав Юру за своего племянника. Всем она говорила что его матери нет в живых, а сами они работали по вербовке на Дальнем Востоке. Однажды воспитательница спросила у нее про какую волну рассказывают дети, но Люда отмахнулась, стараясь придать голосу равнодушия.
– Мы жили на берегу океана и в холодное время года там были большие волны. Дети строили импровизированные дома и шалаши и их уносило волнами во время прилива.
– А то я не пойму, они говорят, что их дом и город унесло в океан. Но не припомню чтобы об этом говорили по радио или писали в газетах.
– Ну это же дети. Для них шалаш из веток это уже дом. Не слушайте их.
И Люда в очередной раз убедилась – о том, что случилось в ноябре не знает никто в их большой и необъятной стране…
Сама женщина устроилась к горнякам поваром, работала вместе с Анастасией, с которой они очень подружились